– В случае возможного конфликта с экипажем «Летучего Китайца» конфликт устранить имеющимися средствами;
– Образцы, представляющие ценность, сдать на базу компании, экипажи шаланды и выделенного транспорта временно задержать для прохождения курса оперативной терапии.
Командующий силами ВКСЗ сектора Беты Лебедя
генерал-манипулярий Гып Тхе Чачинбаль
***
– Между прочим, тут еще один файл, – невинно заметил Телепень. – Но если в приказе два нуля секретности, то здесь этих нулей – от нас до Альдебарана! Готов уродоваться за благодарность с занесением. Что скажете, белковые?
– Где моя смертоносная кувалда? – осведомился Ричард, ни к кому конкретно не обращаясь.
В ответ динамики молодецки грянули:
– Как на Бете Лебедя
Я влюбился не глядя,
Рано утром поглядел -
Навсегда олебедел!
– Благодарность гарантирую, – вмешалась есаул О'Райли, даря ближайшей камере слежения ослепительную улыбку. – С занесением. Нам нужен этот файл.
– А любовь? – обнаглел Телепень. – Тихий час в доме виртуал-терпимости мадам Епит Рахили?!
– Полчаса.
– Сорок минут. Ну хотя бы тридцать пять!..
– Отставить разговорчики! – Небейбаба застегнул китель, гимнастерку и ширинку по-уставному: на последний крючок. – Значит, так: идем спасать шаланду, вот и вся любовь, – обер-сержант покосился на брата по разуму. – Извиняй, земляк. И рады бы помочь, но приказ есть приказ. Если хочешь, отстыковывайся.
– Моя шнырь-Люлька в распоряжении Беспредельцев! – Альеносхромп Ублажитель-IV коснулся хвостом теменного гребня, согласно церемонии «Ваш навеки». – Мудрый Терц Второпредков учит: «Ты мне, я тебе – счастье обретем в борьбе!»
– Эх, кореш! – Небейбаба уронил скупую мужскую слезу, прожигая освинцованный броне-войлок пола. – Закончим миссию, буду рекомендовать тебя в десант!
Даже Телепень сейчас не рискнул шутить.
где взаимопонимание грозит разнообразно углубиться, маячит выбор между публичным чувствованием и походом в круть-кубло, а в финале торжествует бабья слабость
– Пупсик! Можно, я буду звать тебя пупсиком? Ты сейчас никуда не спешишь?
Альеносхромп сгорал от стыда. Испытать в присутствии крохотной Беспределицы вибрацию нащечных пластин! Последний раз они вибрировали в отрочестве, когда синдром ложного яйцеклада, свойственный впечатлительной мелюзге, часто толкал будущего Ублажителя-IV играть с самочками безгребешкового периода в «Первый-лишний».
– Зови! зови меня! – костный пульс опасно ритмизировался, возбуждая пяточную роговицу. – Я не покажусь назойливым, если предложу нам пережить цикл познавательных мозгописей?
