– Даже номер автомобиля записали, – улыбнулся Леонид Иосифович, – вы мне все больше нравитесь, Ильгар. Такая невероятная непосредственность и такая предусмотрительность. Я начинаю думать, что вам не стоит уезжать, предусмотрительные люди бывают нужны и в самой Москве. Кирилл, выдай нашему гостю две тысячи рублей. Думаю, этого хватит на такси, чтобы вернуться обратно домой. И не забудьте записать номер и этой машины, чтобы мы могли потом все проверить. До свидания.
Я даже не понял – издевается он или шутит так. Но в любом случае я выполню его просьбу и, возвращаясь домой, обязательно запишу номер машины, на которой поеду обратно. А завтра демонстративно верну ему сдачу от этих двух тысяч. Причем сделаю это с большим удовольствием.
Он повернулся и ушел в комнату, где мы беседовали, а Кирилл протянул мне две тысячные купюры. Я забрал их и кивком головы поблагодарил молодого человека. Завтра у меня главная премьера в жизни. Посмотрим, что из всего этого получится.
Летом две тысячи второго мы прилетели в Москву. Настроение у обоих было не самое лучшее. Я окончательно рассорился со своей бывшей женой и дочерью и узнал, что супруга уже подала на развод, требуя не просто развести нас, но еще и платить ей алименты на содержание ребенка, от чего, собственно, я никогда не отказывался. А у Расима были свои проблемы. Выяснилось, что его мать тяжело больна и у старшего брата не было никаких возможностей, чтобы отправить ее на операцию или на лечение. Онкология вообще штука ужасная. Даже при самом лучшем уходе, самых квалифицированных врачах и самых лучших лекарствах нет никакой гарантии, что больной выздоровеет. А бывает и совсем наоборот. Заболевшему Солженицыну сделали операцию в тюремной больнице, где орудовал какой-то местный эскулап, но писатель сумел выздороветь. Потом напишут, что великий Солженицын выстоял не только против советской власти, но и против страшной болезни. На самом деле я думаю, что тюремный врач просто резал безо всякой страховки и пощады, работая скорее как мясник, чем как искусный хирург, и этим спас жизнь писателю.
Куда обычно идут провинциалы, прибывающие в Москву? Конечно, за помощью и поддержкой к своим землякам. У нас был адрес двоюродного дяди Расима, который работал в каком-то градостроительном институте. Мы два дня искали его дом у метро «Тургеневская». Наконец нашли его, но родственника Расима не оказалось дома. Все это время мы ночевали в гостинице «Орленок», хозяином которой оказался бывший бакинец, переехавший сюда еще в начале девяностых. Встретившись с дядей Расима, мы передали ему привет вместе с нашими гранатами, которые, к счастью, не испортились за эти два дня. Дядя Расима оказался солидным ученым, профессором, доктором наук. Он долго расспрашивал нас о положении в Баку и о нашей жизни, а потом пообещал завтра позвонить кому-то из своих друзей, чтобы мы могли зарегистрироваться и устроиться на работу.
