— Ташенька, ты уже встала?
— Вставай, сплюшка! Кофе уже готов, — донесся из кухни звонкий голос.
Через некоторое время девушка вошла в спальню и, увидев Славу по-прежнему лежащим в кровати, набросилась на него, тормоша и смеясь:
— Вставай, вставай, лежебока! Что тебе там такое приснилось, что ты из кровати не вылезаешь?
— А мне снилось, что мы с тобой путешествуем по разным местам.
— Правда? И я такой же сон видела. Будто мы опять были где-то в тропиках. — Таша сидела на мятой кровати и мечтательно улыбалась.
— А давай не поедем на Черное море — чего там делать? — предложил Слава.
— Мы с тобой явные дураки — у нас мысли сходятся.
— Я думаю, мы не столько дураки (хотя и это нельзя полностью отрицать), сколько до того близкие друг другу люди, что у нас желания и мысли часто совпадают, — дал занудно научный анализ ситуации Славка.
— Фу, как скучно и глупо! Точно, я говорю — мы дураки. А дуракам на Черном море делать нечего. Ладно, вставай, а я кровать заправлю.
— Нет уж, давай хотя бы это вместе сделаем.
— Иди мойся! И так уже опаздываем куда только можем. А вместе потом можно и более приятными делами заняться… — хитро сощурив глаза, рассмеялась девушка.
Выходя из ванной, Слава вспомнил, как он жил до появления Таши: те унылые утренние мгновения холостяцкой жизни, когда он спешил сбежать из дома в поисках каких-нибудь развлечений. Скоро уже год, как его жизнь изменилась. Таша вошла в его судьбу раз и навсегда, оставшись в его жилище, жизни и сердце. Пришла и заняла там место, давно, а может, и изначально пустовавшее и словно предназначенное только для нее. И она, сама себе удивляясь, приняла свою роль столь естественно, будто все ее предшествующее существование было только подготовкой к этому мгновению.
Он вспоминал их первое утро, когда им некуда было спешить, когда все между ними стало ясно и очевидно и они наслаждались неспешным пробуждением, какими-то милыми постельными играми и ласками, простыми, но столь приятными утренними хлопотами. Это очарование не спешило уходить и повторялось, хоть на мгновение, каждое утро. Вот и сейчас: он замер на полпути в кухню и любовался стройным силуэтом, обрамленным дымкой волос, отсвечивающих в лучах утреннего солнца. Его захватило чувство домашнего уюта и тепла, исходящее от Таши, которая хлопотала над столом, заставленным чашками с дымящимся кофе.
— Уже помылся? — Ласково взглянув, Таша продолжала выкладывать на стол печенья и шоколад. Он подошел сзади, обнял и прошептал на ушко:
