Оглашенные | страница 2



– Какое еще освящение?! – лицо дамы медленно наливалось багровой краской.

– Ну, это, были попы, это, православные, все тут как положено сделали, старались.

Стареющий хиппи медленно бледнел. Дама же напротив все багровела и багровела:

– Старались! Попы! – злобно взвизгнула она, – вы тут все с ума сошли! Кто разрешил?!

– Ну, мы думали, что ничего особенного, что одно другому, так сказать… это, добавить светлой энергетики думали… – виновато зачастил сотрудник театра.

– Вы, это, думали?! – злобно перебила его пышная особа, – А вы Валентина Гельевича спросили?! А ему это понравится!? А известно вам, что Валентин Гельевич – известный и уважаемый во всем прогрессивном мире человек! А известно вам, что он очень не любит перед своими сеансами всякую самодеятельность.

Дама вскинула вверх кривой указательный палец, потом направила его в сторону сотрудника театра:

 – И особенно, особенно церковную самодеятельность! – провизжала она.

– Но мы же, это, думали, как лучше. Одно другому так сказать, кто ж знал, – лепетал в ответ белый как лист бумаги сотрудник театра. Но дама его уже не слушала, она впала в бешенство:

– Эти попы! Эти сволочи! Везде лезут! – визжала она, – кто разрешил?! Кто разрешил, я вас спрашиваю?! Я буду жаловаться! Я вам, гадам, устрою! Я вам всем устрою! Вы здесь работать не будете! Я…

В этот момент истеричная дама увидела нас и, на секунду замерев с полуоткрытым ртом, со свистом выдохнула:

– Посторонние! Тут еще и посторонние!

Нас было человек семь, не больше. Священник, что освящал сцену уже вышел, выходили и мы. И буквально на минуту задержались возле дверей, наблюдая, как бесится одна из помощниц великого мага. На реплику дамы о посторонних, не выдержав, ответила одна из певчих, по имени София.

– Мы не посторонние, – гордо заявила она. – Мы представители тех попов, а точнее, священников Православной Церкви, которых Вы тут поносите. И вообще, с чего это Вы так разорались? Ваш Казиновский уверяет, что его дар имеет светлую природу. Священник освятил сцену. Все ж, просто, отлично! Или что-то мешает?

– Так значит это вы, вы и ваши попы болото здесь на сцене развели. Еще и издеваетесь! – Пышная дама в ярости топнула ногой и, выкинув в нашу сторону свой кривой палец провизжала:

 – Вон!!!

На какие-то секунды повисла могильная тишина. И вдруг (я ушам своим не поверил), в этой могильной тишине довольно громко прозвучал голос добрейшего и даже немного апатичного брата Родиона: