Не хочу никого видеть, не хочу! Особенно своих православных знакомых. И особенно Михаила и отца Леонида! Они такие правильные. С ними никогда ничего не случается, только со мной…
Боже, а ведь так можно умереть. Неестественно, некрасиво, без покаяния – умереть наглой смертью. А это значит: очнуться в окружении бесов. А потом, через неделю, сломают дверь моей квартиры и найдут мой разлагающийся труп. И это будет внешний знак того, что я в аду…
От последней мысли делается страшно. Начинаю истерично молиться. На этот раз взываю к Богоматери. Как к своей последней Надежде, Упованию. Как и тогда, два года назад, умоляю Небесную Царицу простить меня, защитить, спасти от бесов. Ну, и чтобы Она попросила своего Сына оставить меня еще пожить на Земле. Дать еще одну попытку покаяния.
Всемилостивая меня услышала! Я заснул.
Снился мне город в пыльной, сумрачной мгле. Совершенно серый город, тусклый полусвет, непонятно откуда берущийся, пыльная мгла, словно над городом пыльная буря. Снилось мне, что я стою у окна в квартире, похожей на квартиру Максима. Только Максима нет.
В окне я вижу привокзальную площадь (вокзал на самом деле из окна его квартиры не виден), только дома какие-то другие немного. Вроде бы, те же «девятиэтажки», но какие-то перекошенные, искаженные, полуобрушенные, словно после бомбежки, и совсем серые. И здание вокзала странное, точнее, вместо вокзала – огромное, ступенчатое пирамидальное сооружение из черного непроницаемого материала. Что-то вроде мавзолея Ленина, только увеличенное в сотни раз.
И вдруг меня начинает куда-то засасывать. Над «черным мавзолеем» поднимаются пугающие гигантские существа. Они змеевидные, с расширяющимися кверху капюшонами голов и огромными пастями. Они и всасывают в себя все живое в этом унылом сером городе.
Я вижу, как люди хватаются за фонари, за углы домов, их отрывает, уносит прочь, в сторону чудищ. Всасывает и меня, вдавливает лбом в стекло, еще секунда, и я улечу вместе с рамой во что-то жуткое, туда, откуда нет возврата.
Я отрываюсь от окна, пытаюсь бежать из квартиры. Открываю входную дверь, а за ней, вместо лестничного пролета мглистая серая бездна. Путь к отступлению закрыт и ужас все плотнее и плотнее сдавливает мое горло.
И вдруг все меняется, так, как это бывает только во сне. Вокруг меня океан мягкого, но в тоже время очень интенсивного света. И нет больше серого города с его змеевидными чудищами, гигантскими мавзолеями и мглистыми безднами.
