— По английскому или по истории? — проблеял он.
— Я бы с удовольствием прочитал в твоём сочинении об исторических аспектах этого вопроса. Но оставляю тебе полную свободу действий. Решай сам. Итак, пять страниц до понедельника! — мистер Уитмен открыл дверь в кабинет и озарил нас сияющей улыбкой. — Вы проходите? — спросил он Гордона.
— Только после вас, — пробурчал тот.
Лесли ободряюще похлопала Гордона по плечу:
— Я думаю, всё дело в противоположности взглядов.
— Пожалуйста, скажи мне, что это был только сон, — сказала Синтия.
— Это был только сон, — охотно отозвалась я, — и мистер Уитмен не слышал ни слова о том, что ты считаешь его самым сексуальным мужчиной на планете.
Синтия со стоном плюхнулась на стул.
— О, земля, поглоти меня!
Я села на своё место рядом с Лесли.
— Бедняжка всё ещё красная как рак.
— Думаю, этот оттенок останется у неё до конца школьных лет. Ой-ой, и правда, неудобно получилось.
— Может, он будет ей теперь оценки завышать.
Мистер Уитмен посмотрел на место Шарлотты, и лицо его при этом стало задумчивым.
— Шарлотта заболела, — сказала я. — Не знаю, успела ли тётя позвонить в школу и предупредить…
— У неё понос, — брякнула Синтия.
Очень уж ей не хотелось, наверное, быть сегодня единственным поводом для насмешек.
— Всё в порядке, — сказал мистер Уитмен. — Она будет отсутствовать ещё несколько дней, пока всё не… нормализуется.
Он отвернулся от нас и написал на доске: Сонет.
— Кто знает, сколько сонетов написал Шекспир?
— Что это он имел в виду под своим «нормализуется»? — шёпотом спросила я Лесли.
— Уж точно не понос, — ответила Лесли.
Мне тоже так показалось.
— А ты когда-нибудь рассматривала его перстень? — прошептала Лесли.
— Нет, а ты?
— Там изображена звезда! Двенадцатиконечная звезда!
— И что с того?
— Двенадцать кончиков, как в часах.
— Нет в часах никаких кончиков.
Лесли нервно поморщилась:
— Ты что, не понимаешь? Двенадцать! Часы! Время! Путешествия во времени! Говорю тебе, он… Гвен! Что с тобой?
— Вот чёрт! — сказала я. Мой желудок снова катался на американских горках.
Лесли озадаченно уставилась на меня.
— О нет!
Я также была озадачена. Последнее, чего бы мне хотелось, так это раствориться в воздухе на глазах одноклассников. Поэтому я встала и поковыляла к двери, прижав руку к животу.
— Боюсь, меня сейчас вырвет, — сказала я мистеру Уитмену и, не дожидаясь его ответа, распахнула дверь и вывалилась в коридор.
— Может, кто-нибудь проводит Гвендолин? — спросил мистер Уитмен. — Лесли?
