Я постучал в стену и, превозмогая боль, поднялся с постели. Появилась Алета, а за нею мадам с фарфоровой чашечкой. Я вдохнул божественный аромат кофия, представил себе, как нынче же неприятно удивлю зарвавшегося генерала, и настроение мое улучшилось.
Вошла еще одна девица со стопкой одежды.
— Мы привели в порядок и погладили ваши вещи, — пояснила мадам Шерамбо.
— Храни вас бог, — ответил я. — А извозчика не вызвали?
— Вызвали, — кивнула мадам.
Встал вопрос: к кому ехать? Собственно, выбор невелик, да не очень-то прост: Поло[5] или Николай Николаевич. И тот и другой состояли в «партии молодых людей» и пользовались привилегией являться к государю без особого приглашения. И уже месяц, как оба стали государственными деятелями.
Душою я рвался к Паше, он был ближе — хотя бы в силу возраста. Но, обратись я к нему за помощью, он начнет злорадствовать. Ведь только что я критиковал его: зачем поступил на службу? Как можно заниматься либеральными преобразованиями, будучи скованным по рукам и ногам должностными обязанностями той самой системы, которую собрался реформировать? Поло же отвечал, что по горло сыт болтовней, пора засучить рукава и работать. Но я не верил в искренность его слов. Тщеславие — вот что подвигало его. Высокая должность и власть соблазнили Павла Александровича. И теперь он улыбнется и не преминет заметить, что как в задницу-то меня клюнули, так и побежал я к товарищу министра внутренних дел.
Выходило, что нужно идти к Николаю Николаевичу. Он тоже поступил на службу, но с ним по этому поводу я не спорил и поэтому мог похлопотать о своем деле без ущерба самолюбию. Правда, я недолюбливал Новосильцева за англоманию. Порою спросить его хотел, каково ему было в Лондоне преспокойно практиковать физические опыты в то время, как сумасшедший Нельсон и полуживой Паркер вели английскую эскадру в Балтийское море, еще не решив окончательно, кого бить — шведов, датчан или русских? По счастливому стечению обстоятельств выбор пал на датчан, и англичане едва не сожгли Копенгаген, оставив в покое русский флот.
А самое главное, англичане придумали виски! Разве можно дружить с теми, кто вместо водки пьет эту гадость?!
Я пошарил в кармане, вытащил рубль, загадал: орел — Поло, решка — Николай Николаевич. Подбросил монету, поймал, разжал кулак — орел. Значит, к Строганову.
Но речь идет о заговоре! «Дело такое, что Россия содрогнется от ужаса!» — так сказал неизвестный злодей. Тут не до личных симпатий. Нужно к Николаю Николаевичу, к нему император охотнее прислушается, на то и назначил статс-секретарем…
