Субботний вечер в корчме обещал быть интересным. За окном дул порывистый ветер, стучали одинокие капли дождя, а внутри было тепло и уютно. В старой литой печурке типа «козла» весело играли языки пламени. Заигранная кассета магнитофона разливала по всему помещению близкие простому деревенскому уху мелодии фолк-диско. В массивном советском холодильнике охлаждалось пиво. Из кухни доносился приятно-щекочущий запах шашлыков из крысы-нутрии, жаренных на старом маргарине…
Старый казак Семён, из белоэмигрантов, вольготно раскинулся за столом. Мундир российской кавалерии времён Первой мировой изрядно протёрся на локтях, а на груди сиял разводами пятен от пива. Однако высокий рост, стать и выправка старца до сих пор производили впечатление. Небольшая группка завсегдатаев, потягивая пиво, уже в пятнадцатый раз слушала его рассказы о войне в Манчжурии. Раз за разом выяснялись всё новые подробности, интересные элементы, и по мере алкогольного опьянения эскадрон Семёна бил всё больше врагов, добывал ещё больше трофеев и всё ближе и ближе подбирался к Пекину…
Когда казаки уже рубились практически на ступеньках дворца китайского императора, дверь в корчму распахнулась и вошёл промокший до нитки Иосип. Побыстрее протолкался к барной стойке и, демонстративно отвергнув предложенную водку, попросил светлое пиво с лимоном и кубиками льда. Он где-то прочёл, что такова новая заграничная мода и так пьют только аристократы. Приятно же потягивать не спеша золотистый напиток с осознанием, что в простой деревенской кнайпе хорошего человека обслуживают не хуже, чем в ихнем «Хилтоне»…
С пивом он и подсел к столу старого казака. Тот как раз заканчивал рассказ традиционно страшной резнёй, в которой все его побратимы погибли, и лишь он один чудом ушёл живым с верной шашкой и трофейной вазой династии Мин.
— Якуба не видел?
— Сегодня нет. — Семён пьяно покачал чубатой головой.
— А не знаешь, где он может быть? Казак пожал плечами:
