Глаза его блестели. Вероятно, он сдерживал слезы. А может, был зол на что-то. Понять его было трудно. В нем было не только физическое сходство с Ричи — Алекс многим походил на отца. Алекс был душевно тоньше, и если он не чувствовал к вам доверия, вы никогда не смогли бы подобрать к нему ключик. Ричи был единственным, кто хорошо понимал его; называя хитрым маленьким чудовищем. И отец, и сын были прирожденными спортсменами, соблазнителями, людьми, не слишком мучимыми угрызениями совести. Ричи никогда не понимал, как сильно Алекс любил его. И на этом, как считала я, сходство заканчивалось. Самым сильным чувством Ричи была страстность. Алекс же обладал нежным любящим сердцем.
Конечно, Бен тоже любил отца. И пока его спортивные успехи и учеба не доставляли Ричи хлопот, он был достаточно милым мальчиком, чтобы привлечь внимание отца.
— Алекс, относительно того последнего разговора с папой… — спросила я. — Когда это было?
— Когда он обозлился на мою выходку с карточкой Американ Экспресс. Месяца два назад.
— Он не писал тебе?
— Только раз. И должен заметить, там говорилось, что, если я не покончу со всем этим дерьмом…
— Ты не должен говорить так.
— Ма, ты же знаешь это слово.
— Конечно, знаю. Но ты не должен употреблять его при мне.
— Хорошо, мама. В письме говорилось, что, если я не исправлюсь, он не только перестанет поддерживать меня материально, но лишит меня наследства. — Помолчав, он поинтересовался — Он сделал это?
— Нет. Теперь послушайте, вы оба. Я не хочу расстраивать вас еще больше, но вы должны знать все.
Мальчики кивнули.
— Надеюсь, мне не надо убеждать вас в том, что я не убивала вашего отца?
— Не говори глупостей, — сказал Бен. Алекс накрутил на палец прядь своих волос.
— Ты не понимаешь, ма!
— Чего я не понимаю!
— Того, что раз Гевински считает тебя убийцей отца, он не будет тратить время на поиски настоящего.
— Я понимаю это.
— Боже! — воскликнул Алекс, — тогда дело будет закрыто навсегда.
Я отправила мальчиков наверх позвонить сестре Ричи Кэрол по поводу похорон, Я сидела так тихо, что чувствовала, как кровь пульсирует по всему моему телу. Я услышала, как дедушкины часы пробили четверть.
Около семи часов Касс, Стефани и Маделейн принесли ужин. Приготовление его Стефани, естественно, взяла на себя. Касс помогала накрыть на стол, Маделейн раскладывала салфетки. Она свернула одну цилиндром и поставила ее на стол. Салфетка согнулась и упала.
— Как мужской член, — воскликнула Маделейн.
