— Я говорила вам, что это сделала я.
— Верно. Я забыл. А убила все-таки — она.
— Я не говорила, что это она.
— Да. Я должен разработать эту версию вместе с вами. Я тоже не думаю, что это она: Вы же не глупая. Хорошо информированная. Обожаете детективную литературу. Теперь скажите, какие у нее могут быть мотивы убийства? Она потеряла очень богатого любовника, который любил ее безумно. Все его богатство осталось вам, — он провел рукой по волосам. — Теперь, какие могли быть мотивы у вас? Он бросил вас ради более молодой женщины. Он намеревался разделить все благородно, а вы решили, черт возьми, а почему бы не завладеть всем?
— Вы не имеете права так говорить. Я порядочная женщина. Если бы я захотела его убить, зачем, как говорите вы, черт возьми, мне это делать на собственной кухне?
— Потому что все, что вы делаете, нисколько не похоже на порядочность, миссис Мейерс. Полагаю, вам не потребовалось много времени, чтобы разработать план преступления. Вы встречаете его у себя в доме, теряете контроль и убиваете его! — Он печально вздохнул, как бы выражая сожаление по поводу того, что мне предстоит. — Поверьте, я знаю, что жизнь не только черная или белая. Она — серая. У вас могут быть очень веские причины. Поэтому я и прошу вас: расскажите мне, я смогу сделать что-нибудь для вас. Можете не говорить сейчас. Расскажите потом.
— Мне нечего рассказывать.
Он встал и подождал, пока встану я.
— Они отдадут тело сегодня днем. Полагаю, что следующая наша встреча будет на похоронах.
Шаркая ногами, он дошел до двери и открыл ее.
— Очень жаль, миссис Мейерс, что мы ни до чего не договорились.
— Они следовали за мной всю дорогу домой, — я даже не пыталась сдерживать крик.
Бен обнял меня за плечи, пытаясь утешить, но губы его побелели, как случалось с ним в детском саду, когда он подхватывал желудочную инфекцию и его рвало.
— Два парня в сером автомобиле.
Бедный ребенок: матери всегда полагается быть ласковой, воплощать нежность всего человечества, а не такой, как я, дрожащей и пронзительно кричащей.
И тут, как странствующий актер, на сцене появился Алекс. Если забыть о волосах до плеч, трехдневной щетине, рваных, облезлых джинсах, грязных потрескавшихся ботинках, то своими черными полузакрытыми глазами и глубокими морщинами вокруг рта Алекс был так похож на Ричи, что я на секунду отвернулась. Когда я взглянула на него вновь, я увидела своего ребенка с растрепанными волосами рок-звезды, прикрывавшими его торчавшие уши. Он осторожно положил свою гитару на столик в библиотеке, затем бросил рюкзак и кожаный пиджак на пол. Я обняла его.
