«…Распятая, пронзенная и беспомощная, но не желающая ничего иного, она сомкнулась вокруг вздымающейся мощи его тела, растягивая свою нежную плоть, чтобы принять его. Он вонзился еще глубже, наблюдая жадным взглядом за безвольным метанием ее головы и эротическим раскачиванием освещенных луной грудей над выгибающейся грудной клеткой. Жертвенно простерев руки, она искала точку опоры, загребая пальцами песок, оставляя глубокие борозды. Он был настолько необуздан в своей страсти, что с каждым толчком их тела сотрясались, дюйм за дюймом продвигаясь вверх по склону берега…»
Рассудив, что сейчас лучше всего покинуть Манхэттен, Джерико предложил Эмилии взглянуть на его новый дом. Та с готовностью согласилась.
— Ну и сваляла же я сегодня дурака! — пробормотала Эмилия, когда машина неслась к Хэмптону, и рассмеялась. — Всякий раз, когда приходится быть в центре внимания, со мной случается что-нибудь ужасное. Памятуя об этом, я должна была бы предвидеть, что мое представление в качестве Мадам Икс кончится столь плачевно.
— Все было не так уж плохо. И я доволен, что мы убрались оттуда вовремя. Мне не пришлось объясняться с Гарри. Ты же понимаешь, что заявление Норриса Янта сводит на нет сенсацию в «Светской хронике».
— Значит, у тебя будут неприятности?
— Переживу.
— Спасибо, что спас меня, — поблагодарила Эмилия. — Спасибо, что был там.
— Не за что, — коротко ответил он.
Дальше ехали молча. Когда показался дом, Эмилия воскликнула:
— Какой большой!
Джерико нахмурился.
— У аристократов Пэришей еще больше. — Он показал на соседний особняк.
— Я не понимаю тебя, Джерико. По твоему поведению можно подумать, что ты хотел бы жить как можно дальше от родителей. Ты же поступил наоборот.
Ее замечание он оставил без ответа. Они выбрались из машины и направились к дому.
Внутри было совершенно пусто. Их шаги отдавались гулким эхом, когда они осматривали комнаты первого этажа.
— А как там наверху? — спросила Эмилия.
— Не помню, я заглядывал туда только один раз.
— Один раз? Скажи, зачем человеку покупать дом, который его так мало волнует?
