— Мимо которого ты, конечно, не пройдешь. Твоя тема, понимаю. Почему ты пишешь именно об этом?
— Потому что считаю, что обман и мошенничество должны разоблачаться. Потому что лицо, которое люди часто являют миру, не есть их истинное лицо.
Как быстро они перешли от пылкой страсти к холодному самообладанию! Похоже, надежды спасти их отношения не осталось. Она поморгала, шмыгнула носом и спросила:
— Но почему ты так считаешь?
— Потому, что мне приходилось видеть много двуличия, когда я рос, и мне это не правилось.
— И тогда ты окончил школу журналистов и отправился в крестовый поход против лжи и двуличия?
Он хрипло рассмеялся.
— Не сразу. Некоторое время я поболтался без дела, прежде чем решил наконец для себя, чем именно хочу заниматься.
Эмилия надолго замолчала, обдумывая свое положение. Она мало что могла сказать, тем более сделать, чтобы не быть разоблаченной на страницах «Светской хроники». Ей просто следует открыть все свои тайны и положиться на порядочность Джерико.
— Томас Джейнз Джерико, я собираюсь довериться тебе, — сказала Эмилия.
Он заинтересованно посмотрел на нее.
— Я весь внимание.
— Может, ты слышал о сенаторе Барбаре Дав из Южной Каролины?
— Конечно! — Джерико хлопнул себя по бедру, очевидно решив, что сам должен был додуматься о возможной связи. — Твоя родственница?
— Она моя мать.
— Ясно. И ты думаешь, что твой «Черный бархат» повредит репутации сенатора Дав?
— В глазах некоторых избирателей — да, несомненно. Я надеялась избавить маму от неприятностей. А себя — от нежелательной славы.
— Вон оно что, — тихо проговорил Джерико. — Раскрытие тайны Мадам Икс может повлечь за собой большие неприятности для тебя.
— Особенно если учесть, что я и сама немного старомодна. — Она судорожно выдохнула.
— Дай угадаю, — кивнул он сам себе, глядя на свои сцепленные пальцы. — Ты просишь меня не печатать правду о Мадам Икс?
— Ты прав: моя жизнь уже никогда не будет прежней. Мне кажется, при существующем положении вещей никому уже нет дела до того, что Лейси не настоящая Мадам Икс!
Он повернул к ней лицо.
— Даже тебе?
— Ну, разумеется, мне не все равно. Но что поделаешь, если в жизни я оказалась не такой, какая нужна Норрису Янту, — она облизала губы, — и не такой, какую ждет публика. Надеюсь, ты простишь мне мой обман?
Джерико помедлил с ответом, потом сказал:
— Я прощаю тебя, однако не проси меня давать какие-либо обещания насчет…
Она приложила палец к его губам, не дав договорить:
— Давай пока просто оставим это.
