— Как я уже сказал, — заявил Вулф, — мы понимали, что нас будут беспокоить, и поэтому решили провести некоторое время вне дома. Где именно — значения не имеет. Мы ничего не делали и ни с кем связи не поддерживали. Сегодня в одиннадцать часов утра, после того, как срок нашего обязательства перед миссис Вэйл истек, мистер Гудвин позвонил в уголовную полицию, тут у вас никаких законных претензий быть не может. Вот и сейчас вы уклонились от ответа — ведете ли вы следствие по делу об убийстве. Я понимаю вас — вы пытаетесь установить, имел ли место сам факт убийства. Попытка обвинить нас в создании помех отправлению правосудия вряд ли заслуживает серьезного внимания. Судя по вашим вопросам, вы подозреваете мистера Гудвина в том, что он пытается найти пишущую машинку, исчезнувшую из кабинета миссис Вэйл. Но это совершенно не соответствует действительности. Вчера с полудня ни он, ни я ничего не искали. Наша заинтересованность в том деле вообще исчерпана. Никаких обязательств перед миссис Вэйл мы больше не имеем. Нашей клиенткой она больше не является. Если миссис Вэйл убила мисс Атли и своего мужа (мне лично это кажется маловероятным, но не невозможным) — ваше дело доказать ее вину.
— Но она же заплатила вам шестьдесят тысяч долларов!
— Да, и по условиям нашей договоренности с нею я заработал этот гонорар.
Кремер встал, подошел к моему столу и бросил сигарету в корзину для мусора. Это было необычно для него — обычно он швырял ее издалека и всегда мимо. Потом вернулся к столу Вулфа, поднял шляпу, положенную им раньше на стол, и сказал:
— Мне нужны подробности, письменное объяснение, подписанное вами и Гудвином. Оно должно быть вручено мне в моем кабинете не позднее четырех часов дня. По всей вероятности, прокуратура вызовет Гудвина. Меня вполне устроит, если прокурор вызовет также и вас.
— Но я не в состоянии написать все к четырем часам, — попытался возразить я. — Тут же работы часов на шесть.
— Мне нужно основное, но со всеми подробностями. О том, что произошло в Уайт-Плейнс можете опустить. Эти данные мы получим оттуда.
С этими словами Кремер повернулся и вышел. Я проводил его, закрыл за ним дверь, а когда вернулся в контору, Вулф уже был погружен в чтение книги. Закончив с почтой, я положил ее Вулфу на стол, поставил перед собой машинку, достал бумагу и копирку. Мне предстояла большая работа, по существу бесполезная, поскольку дело нас уже не интересовало и клиента у нас не было. Пришлось заложить в машинку бумагу для четырех экземпляров — для полиции графства Вестчестер, для прокуратуры и два для нас.
