— Где вы с Гудвином были вчера, начиная с полудня?
Спустя пятьдесят минут, в 12.35, Кремер снова потребовал:
— Но я все же хочу знать, где вы с Гудвином были и что делали в течение последних двадцати четырех часов?
Мы рассказали все. Большей частью говорил я, ибо весь мир… ну, скажем, человек семь-восемь… знает, что единственная разница между мною и магнитофоном заключается в том, что мне можно задавать вопросы. Да и кроме того, Вулф не был в Уайт-Плейнс и не присутствовал на семейном совещании в библиотеке Гарольда Ф. Теддера. Мы вручили Кремеру письмо, полученное почтой, сделанные мною копии обеих записок, текст телефонного разговора миссис Вэйл с Нэппом. Я несколько изменил формулировки отдельных выражений Вулфа и моих с тем, чтобы подчеркнуть главное, а именно: мы стремились прежде всего к тому, чтобы обеспечить возвращение Джимми Вэйла живым, а затем защитить его самого и его жену путем выполнения обещания, взятого с них похитителями. Разумеется, Кремер тут же зацепился за это. Почему мы хранили молчание в течение суток уже после смерти Вэйла? Да только потому, что Вулф не желал вернуть гонорар, уже положенный в банк. Но это же сокрытие информации, исключительно важной для ведения следствия по делу об убийстве!.. Создание помех отправлению правосудия в своих личных корыстных интересах!..
Вулф фыркнул, а я почувствовал себя обиженным. Должны же мы были подумать о мисс Вэйл, а кроме того, мы не знали, что Вэйл убит. Он действительно убит, да? Я читал заключение эксперта, который заявил, что он мог стать жертвой несчастного случая. Может быть, и в самом деле произошел несчастный случай, а? Кремер уклонился от ответа, да он, собственно говоря, и не требовался, поскольку визит инспектора свидетельствовал, что на этот счет вопрос остается открытым. Он заметил, что мы, очевидно, читали сообщение прокуратуры, опубликованное в утренних газетах. В нем говорилось, что вероятной причиной смерти Вэйла была придавившая его статуя, что сейчас проводится тщательное расследование и что окончательный ответ можно будет дать после судебно-медицинской экспертизы. Лишь после изложения всего этого Кремер вынул изо рта изжеванную незажженную сигарету и спросил, где мы провели последние двадцать четыре часа.
Однако сейчас уж вывести Вулфа из себя было нельзя. Он находился дома, в своем любимом кресле, знал, что через час будут готовы мидии, а срок, в течение которого он обязывался молчать, истек.
