— Ой, да перестань, Элен! Это его работа. Ну пусть он нас щелкнет, — смилостивилась Джеки и обняла нас с Пэт за талию для группового снимка.
— А я как раз надеялась, — прошептала Пэт, — на корабельного фотографа. Я забыла свою камеру, а ведь надо же привезти фотографии домой детям.
Детям! Мое сердчишко сжалось, как всегда бывает при воспоминании о малышке Люси Ковецки. Ее настороженные карие глазки, мягкие светлые кудряшки, задумчиво-проницательное выражение ее личика… Я подумала, как она себя чувствует без матери, оставшись на неделю с отцом. Счастлива ли она или же страдает от одного его вида рядом с собой. Мне стало мучительно больно от двусмысленности ее положения. Или, может, я сама себя накручиваю? Пытаюсь перенести на нее то, что я могла бы чувствовать, оставь меня моя мать на неделю с блудным, невнимательным отцом и отправься она с подругами на Карибы? Потом я быстро напомнила себе, что Билл Ковецки — совсем не Фред Циммерман; Билл мог поставить свою врачебную карьеру превыше интересов семьи, но он был не волокитой, а всего-навсего доктором, тщившимся потешить свое честолюбие.
— Ну ладно, щелкайте, да побыстрее, — разрешила я. — И сделайте для меня парочку, — я подумала, что стоит привезти одну специально для Люси. От ее тетушки Элен.
Мы радостно произнесли «чи-и-и-з», фотограф сделал снимок, после чего наконец можно было двинуться дальше, в глубину корабля. Не тут-то было! Нам противостояла фаланга официантов с подносами спиртного, так сказать, «с прибытием». В высоких бокалах пенилась желтого цвета мешанина с какими-то розовыми зонтиками и черными вишенками.
— Не желаете ли замечательный холодный «Майами-вамми»? — предложил нам один из официантов.
— А это что? — поинтересовалась я, навсегда отказавшаяся от употребления яичных белков, сливок и прочих носителей преждевременной смерти.
— Да какая разница! Все равно оплачено! — Джеки уже схватила один бокал и жадно приложилась к нему.
— Напитки бесплатно! — подтвердил официант. — Стакан — нет. Это наш специальный сувенирный бокал. Всего пять долларов!
Пять долларов? Бокал точно такой же, как в любом баре любого отеля, только на этом красуется логотип «Принцессы Очарование» — красная туфелька на шпильке, попирающая золотую корону.
— Хочешь выпить, Пэт? — быстро спросила Джеки, пока официант не двинулся дальше. По моему лицу она уже поняла, что я — пас.
Пэт выдержала свои обычные десять секунд и приняла решение.
— Да.
