— Не ищите у меня сочувствия, — улыбнулся Сантанхель. — Я весь поседел на королевской службе.
— Гранада! — фыркнул Колон. — Всего лишь город. И ради него откладывается покорение целого мира!
— Успокойтесь. Задержка будет недолгой. Война закончится еше до конца этого года. Владыки знают, что говорят.
— Я буду ждать окончания войны в Кордове вместе с Беатрис. Она поможет мне набраться терпения.
Сантанхель согласно кивнул.
— Вы правы, Кристобаль, поезжайте к ней. Она ждет вас. И... — он помолчал, а затем добавил; — Будьте добры к ней.
Глаза Колона изумленно раскрылись:
— Уж в этом-то вы можете не сомневаться.
Глава 23. Чаша страдания
Наутро после заточения в каменный мешок оба венецианца предстали перед коррехидором Кордовы.
Они стояли перед ним с налитыми кровью от недосыпания и злости глазами, неряшливые, искусанные клопами и блохами. Громогласная речь Рокки, которую тот репетировал едва ли не с полночи, оборвалась на второй фразе сердитым окликом дона Ксавьера.
— Вы здесь не для того, чтобы оглушать меня своими воплями. Будете говорить только тогда, когда вас о чем-нибудь спросят. Вы сейчас в Кастилии, а в Кастилии мы во всем придерживаемся установленного порядка — он обернулся к нотариусу:— Зачитайте жалобу.
Надувшись, венецианцы выслушали перечень оскорбительных выходок, допущенных ими в корчме. Затем их спросили, отрицают ли они предъявленные обвинения.
Рокка попытался воспользоваться представившимся случаем и продолжить свою речь.
— Мы ничего не отрицаем. Но, ваша милость...
Его милость остановил венецианца взмахом руки, а сам глянул на нотариуса.
— Они не отрицают. Сделайте соответствующую пометку. Это все, что меня интересует.
— Но, сеньор...
— Это все, что меня интересует? — прогремел коррехидор. Рокка больше не пытался открыть рта, и дон Ксавьер продолжил: — Судить вас будет алькальд. Уведите их!
— По меньшей мере, вы должны разрешить нам отправить письмо, — ввернул Галлино.
— Вам ничего не разрешено писать до рассмотрения вашего дела алькальдом,— возразил коррехидор.
— А когда мы предстанем перед ним?
— Когда он сочтет нужным назначить суд.
...Суд состоялся через неделю. Грязные, голодные, оборванные, предстали они перед алькальдом. И потому фантастическим показалось утверждение Рокки, что он приписан к посольству Венецианской Республики. А уж требование немедленно вызвать посла Венеции просто вызвало возмущение.
