Вокруг Света 1987 № 07 (2562) | страница 4

— А без них такой рыбы не возьмешь...

Из дальнейшего разговора выяснилось, что соймы с экологической точки зрения самые удобные для работы на озере суда. Используя силу ветра, они не загрязняют ни акватории, ни воздуха газом и отработанными маслами, как, скажем, дизельные буксиры. Но главное преимущество их в том, что сети, которые они таскают за собой, рассчитаны на рыбу в основном крупных размеров. В них молодь не попадает. А неводами, электроловом улавливается вместе с крупной рыбой много молодняка. Его, правда, выпускают обратно, да не вся молодь после этого выживает. Конечно, уловы «плавных двоек» по объему годовой добычи уступают неводникам, зато по качеству их добыча куда ценнее.

— Почему же тогда соймы уходят? — задал я Новоселову мучивший меня вопрос.

— Кадры! В этом все дело,— тряхнул головой рыбак.

Я не понял, и он это увидел. Махнул рукой, и мы вышли на берег.

Неподалеку сидели нахохлившиеся чайки. Ветер разгулялся, гоня на отмель пенные волны. С невысокого обрыва, как с капитанского мостика, открывался вид на неспокойный Ильмень. Вдали я разглядел четыре парусника.

— Соймы подходят,— пояснил Новоселов.— Вчера вечером вышли, ночью-то сподручней работать. Ветер сильнее, да и рыба лучше ловится. Улов взяли — прямо к заводу подойдут, встанут у косы. А если рыбки маловато — двинутся в устье речки на стоянку. Там их причал. Могут оказаться и без рыбы — ночью-то, кажется, не было ветра, только под утро задуло. Тогда развернутся — и в обратный путь! Иногда по трое суток домой не возвращаются.

Вода в озере казалась черной, под стать ей были и паруса сойм. Привыкнув видеть всегда паруса светлыми, я поинтересовался, отчего так.

— Из-за непогоды серые они,— усмехнулся Евгений Александрович,— есть и синие. Обыкновенный брезент. Какой дают, такой ставим,— он ненадолго замолчал, присматривая за соймами.— Жизнь суровая у рыбаков, не каждому по плечу. Есть у них там каютка, печурка для обогрева... Да не в том дело! Сойма — не автомобиль, в школе вождению не научат. Да и нет таких школ. Чтобы настоящим кормчим стать, надо плавать. Поначалу подручным, затем кормщиком — и так, почитай, всю жизнь. Тут не только требуется овладеть искусством паруса ставить да сойму по ветру водить. Ильмень — водоем серьезный. С характером! Когда взыграет, то шторм на море по сравнению с ним — ничто. Был раз случай. Рыбачили люди, потом в кубрик спустились, почивать собрались, а тут ветер и налетел. Такой ударил шквал, что опрокинуло сойму. Двое успели в дверцу вынырнуть, а третий, что с ними был, ученик, остался. Сойма плавает, а он в ледяной воде под ней. Воздух в кубрике остался, дышать можно, а поднырнуть, выплыть,— уже ни смелости нет, ни сил. Двое-то, что выплыли, на днище сидят, ему постукивают, голосом успокаивают, держись, мол, друг. А сколько держаться? Октябрь месяц, вода-то не мед. Хорошо, на их счастье, промерное судно поблизости оказалось. Прорубили днище и вытащили парня совсем окоченевшего. Потом дыру досками забили, сойму перевернули, на киль поставили, воду откачали. Уже своим ходом к берегу пошли... А рассказываю я это к тому, что стать настоящим кормчим непросто, надо очень хорошую школу пройти.