Капитан морской пехоты США признался мне в приватном разговоре: «В этом смысле мы в дурацком положении. Даже если мы чего-нибудь найдем, в мире теперь скажут, что мы сами это сюда привезли. Остается только найти Саддама».
Но Саддам тоже никак не находится, как и его ближайшее окружение и члены семьи.
Американцы, видимо, застряли здесь надолго. Пока они не убедятся, что могут оставить страну в надежных руках, они не имеют права отсюда уходить.
Сейчас очень трудно представить, чем все это кончится. Одно предельно ясно: скоро начнут качать нефть. Без Саддама. И без русских.
Я уезжаю и прощаюсь с Юрой. Он, как всегда, остается. Теперь до встречи в Иране или Северной Корее.
Я познакомился с семьей Хакмата Иосефа 11 апреля в саду детской педиатрической больницы им. Саддама в центре Багдада. Большое дружное семейство — папа, мама, четыре сына и три дочери: старшему — 23 года, младшей — два года. День был спокойный и теплый. Первый день после войны. Небо было синее-синее. Впервые за последние три недели можно было услышать, как поют птицы. Никто больше не стрелял.
Семья Хакмата не прогуливалась по саду после посещения раненного родственника. Они не наслаждались пением птиц и не любовались нежными весенними цветами. Они лежали почти вплотную друг к другу, едва присыпанные землей, в неглубоких, наспех вырытых временных могилах. Из одного невысокого холмика на поверхность пробивались пальцы застывшей в смертельном оцепенении правой руки. Судя по неровной и неряшливо сделанной надписи на фанерной табличке, это была рука старшего сына Райда.
Водитель автобуса Башер Хафен, который на свой страх и риск ездил по окрестным улицам в самые страшные последние дни и привозил в больницу трупы случайных прохожих, нашел семью Хакмата в полном составе, разбросанную взрывом бомбы, ракеты или снаряда, недалеко от старого минивэна «Фольксваген» в районе Эль-Эскан, в центре Багдада. Видимо, они в последний момент пытались спастись и переехать куда-нибудь в более безопасное место, но не успели. На кладбище их везти было опасно, да и не разрешили бы хоронить без справки. Поэтому Башер привез их в больницу.
Морг забит. Рефрижераторы не работали — энергии генератора едва хватало на освещение операционных и больничных коридоров. Поэтому погибших в последние дни войны хоронили прямо в больничном саду, в котором раньше, в мирное время, гуляли выздоравливающие дети с одетыми в черные чадоры мамками и тетками. Я насчитал сто пятьдесят четыре могилы. Почти все холмики — с табличками. Багдадцы, в недавнем прошлом народ дисциплинированный, всегда носили с собой карточки, удостоверяющие личность (паспортов у них не было). В нескольких безымянных могилах похоронены федаины-смертники, которые наконец дождались своего часа.
