Самый трагический эпизод в истории "Нефтяных Камней произошел в декабре 1957 года. Штормом была сорвана буровая площадка вместе с вышкой и унесена в море. Двадцать два нефтяника, вступившие в борьбу со стихией, погибли. В их числе был и один из первооткрывателей Нефтяных Камней, Герой Социалистического Труда Михаил Каверочкин.
Помнится, в прошлый мой приезд на Каспий вместе с начальником производственного отдела Нефтяных Камней Керимом Керимовым мы объехали чуть ли не двести километров эстакадных дорог. И когда оказались на самом их глубоководном крыле, северо-восточном, из груди Керимова вырвался какой-то печальный вздох, весьма и весьма несвойственный его натуре. Керимов человек вполне современный, энергичный. «Все,— прошептал он.— Нефтяных Камней дальше нет... И не будет!»
Мне было понятно его состояние. За десять лет работы на Нефтяных он вырос как инженер, как морской нефтяник, как личность.
После слов Керима я посмотрел за леерное ограждение на восток. Дальше Нефтяных Камней не было. Сразу же за последней буровой площадкой мерно вздымалась могучая даль Каспия. Но где-то, почти на горизонте, виднелась, маячила в море одинокая буровая вышка.
— Что там, Керим? — спросил я.
— «Двадцать восьмое апреля»,— ответил он.— Новое месторождение. Говорят, помощнее нашего. Эстакадой туда не пройдешь. Глубоко!
То была первая глубоководная буровая, построенная четыре года назад. Глубина моря в этом месте достигала 85 метров. Из трех пробуренных с нее скважин две показали хороший дебит нефти, и теперь по подводному нефтепроводу отдавали ее в товарные резервуары Нефтяных Камней. Новое месторождение стало продолжением старого.
В целом по нефтегазоносным запасам Каспий является одним из продуктивных районов страны. За последние годы здесь открыто около 160 нефтегазоносных структур. Восемнадцать из них подготовлены к промышленной разработке. Среди них и месторождение имени 28 апреля. Но... все они находятся под толщей морской воды на больших глубинах.
...Об этом я вспоминал, стол перед окном в кабинете Авакова.
Принесли чай в фаянсовом чайнике. Мы с Аязом Мамедовичем и Дадашевым пили его из армуды — стаканчиков, напоминающих по форме грушу. Крепкие, голубоватые кусочки рафинада макали в терпкую, ароматную жидкость. Аваков пил крепкий отвар шиповника.
Тридцать четыре года Альберт Арменакович Аваков проработал на одном месте — на специализированном заводе металлоконструкций. Мастером, начальником цеха, главным инженером. Последние двадцать пять лет был директором завода. О тех временах вспоминает: «Все эстакады, что на Каспии есть, нашими руками сделаны».
