преимущество над остальными.
— Но пока это не дает им власти над Душой Танзы, — сказал барон. — Считаю, что не
отослав их, ты не сможешь рассчитывать на удачу.
— Никто из нас не знает, чего ожидать от Души Танзы, — Лисинка ощетинилась,
словно мокрая кошка. — Однако мне и моим людям точно известно, что Деревенские Братья
обнаружат наших общих противников раньше, чем те найдут нас. Я скорее откажусь от
поисков, нежели оставлю их.
— Я только хочу, как лучше… — пробормотал Гролин.
— Мы тоже, — вставил Фергис. — Что, если братья нашли, тех, кто смеет называть
себя «Смотрителями Танзы», прежде, чем аквилонские наемники наткнулись на нас? Как, в
таком случае, господин оценивал бы в серебре заслуги этих людей?
— Они одни явно не спасут вас, равно как и то, что вам не продержаться здесь в Танзе
без Лисинки.
Атаманша положила руку на плечо Фергиса. Тот всем своим видом выражал готовность
перепрыгнуть через походный костер, схватить барона за ноги и протащить его лицом по
горящим углям.
— На сегодня довольно препирательств и взаимных оскорблений, — обратилась
Лисинка к обоим мужчинам. — Когда в дозоре Деревенские Братья, никакой враг не сможет
застигнуть нас врасплох. Мы будем заранее предупреждены о нападении. Я предполагаю, что
лучше использовать остаток ночи для сна. Чем ближе противник, тем скорее состоится
сражение, и нам требуется полноценный отдых.
Хотя Гролин и Фергис еще ворчали себе под нос, но достаточно ясно оценили мудрость
Лисинки, чтобы внять ее совету.
* * *
Смотрители Taнзы проводили оставшиеся ночные часы в безмятежной дреме, за
исключением некоторых, кто бодрствовал в силу обязанностей или просто личной
неугомонности.
Среди спящих воинов Конан также не значился. Он проверял сторожевые посты, в то
время как Тaрмис Рoг занялся врачеванием пострадавших мулов.
Покинув последний пост и возвращаясь в спящий лагерь, киммериец заметил по пути
темную худощавую фигуру, словно тень, отделившуюся от дерева. Лунного света
проникающего через ветви хватало, чтобы опознать в ней Kларнидеса.
— Привет, Селлус, — поздоровался капитан. — Ты был великолепен, защищая мулов.
— Под этим подразумевается мое падения на задницу и удары по уху? — осведомился
варвар. — Можешь мне поверить, какая-нибудь танцовщица в таверне может дать мне фору.
Он полагал, что Kларнидес не увидит бестактности в его шутливом тоне. Но если
