— Нахожу. Но для меня это неприемлемо.
— Да, знаю я! — Вазген скривил губы в нехорошей усмешке. — Расскажи лучше про Афган.
Сербин удивлённо посмотрел на Вазгена.
— Зачем тебе это? — спросил он.
— Ну, говорят, вы там зверствовали от души?
— Смотря, что ты называешь зверством… Ты хочешь поставить меня вровень с твоими «быками»?
— Примерно так. Хочу понять, чем ты отличаешь зверства в Афгане от того, что сотворили мои, как ты выразился, «быки» в Бестужевке.
Сербин вспомнил Чарикарскую «зелёнку». Воздух над нею был серым и прогорклым от сотен печных дымов, уходящих ввысь и сплетающихся там в серо-чёрную рваную сеть. Афганцы жгли всё, что попадало под руку: тонкий хворост, солярку, автомобильные покрышки, изношенные солдатские сапоги, промасленные комбинезоны танкистов…
— Там тоже была «наркота», — сказал Сербин. — На операции некоторые солдаты предпочитали ходить обкуренными, зверея от афганского «чарса». Говорили, что «чарс» обезболивает, глушит эмоции. Иногда курили даже офицеры, оправдывая это тем, что гашиш сглаживает нервные срывы, которые неизбежно возникают после боевых операций, после потерь среди личного состава… От водки тупеешь, теряешь координацию, а после гашиша, говорили они, тело становится невесомым, и вообще теряет чувствительность. Но потом они просто падали, ощущая боль в каждой мышце…
А по поводу зверств… Когда ты видишь, как солдат выбивает ногой дверь, а оттуда вылетает смуглая рука с кривым ножом и вспарывает ему живот, а он стоит и смотрит на вываливающиеся на землю кишки, и не может поверить в то, что это происходит именно с ним… Тогда уже работаешь на полном автомате: бросаешь в дом пару гранат, а потом влетаешь внутрь и расстреливаешь всё живое. И тебе плевать на то, что в доме могут быть женщины, дети… Многие теряли себя там…
— Я пробовал гашиш, — сказал Вазген. — В университете. Кайф от него, конечно, крутой, но после — зверский аппетит. Жрать хочется постоянно… Но вот беда — если у тебя есть какая-то проблема, то после гашиша она начинает тебя просто убивать, сводить с ума. И я бросил курить гашиш. Никогда больше не употреблял наркотики. Но ты ушёл от темы.
— Я объяснил тебе, что на войне бывает ответная реакция, и иногда не адекватная — злом отвечаешь на зло. Это нельзя поставить в один ряд с убийством ради удовольствия.
— Да ладно тебе! Что и баб афганских не насиловали? И ради удовольствия не убивали? Не верю!
— Хорошо! Я расскажу тебе один случай. Не знаю только, сможешь ли ты понять его правильно…
