— Ни хрена себе! — сказал Седой. — Да ты разговариваешь почти без акцента…
— Ничего удивительного… Я пятнадцать лет преподавал в школе русский язык и литературу. Одно условие!
— Говори!
— Ваши люди идут на высоту, убеждаются, что там никого нет, и вы отпускаете меня!
— И ты будешь и дальше воевать против нас?
— Да! Если не буду я, будет другой! Моя смерть ничего не изменит…
— Давай, командуй! — Седой протянул рацию духу.
Пленный заговорил по-чеченски.
— Иса, это Анзор! Слышишь меня? Снимай людей, и отходите на базу. Я догоню вас. Я у русских. Ты что, не понял? Они захватили меня! Всё! Выполняй! Ишак! Это спецназ! Военная разведка! С кем ты собрался воевать?! Делай, что я сказал!
— Рацию верни, — тихо сказал Седой.
— Зачем? Я же всё сделал, как обещал!
— А что тебе помешает передумать через пяток минут? Давай-давай! Нам пригодится, в дороге послушать разговоры твоих орлов! А ты отдыхай пока.
Чеченец отошёл и уселся под дерево.
Седой подмигнул Куму, и тот понимающе кивнул головой, что не укрылось от глаз майора Дорошина.
— Егор, отойдём? — сказал он.
Они отошли в сторонку.
— Во-первых, — сказал Егор, предваряя вопрос майора, — непреложный закон разведки — не оставлять свидетелей. Во-вторых, он полевой командир среднего звена, и он видел нас. Запомнил нас в лицо. Тебе надо объяснять, чем это чревато для группы?
— Нет! Не надо! Эмоции…
Через два часа над точкой эвакуации завис вертолёт. Разведчики быстро запрыгнули в его чрево, и вертушка, накренившись на левый борт, пошла в разворот…
На следующий день разведчики — чистые, выбритые, отоспавшиеся занимались чисткой оружия, приведением в порядок изрядно потрепанного в горах обмундирования, снаряжали разгрузочные системы.
В полдень Седого вызвали в штаб, в группу связи. Говорил он с начальником разведки.
— Егор, дело — дрянь!
— Что случилось? — спокойно спросил Седой, уже догадываясь, что речь сейчас пойдёт о Даттахе.
— Сегодня в 6-00 духи всё-таки вошли в селение Даттах со стороны футбольного поля, откуда их никто не ждал. Они строем дошли до здания администрации, напротив которого расположен и временный отдел милиции. Там было десять местных милиционеров-чеченцев и двадцать прикомандированных — пензенский ОМОН. Несколько ментов вышли на улицу, стали перешучиваться с духами, принимая их за своих. Те спокойно разделились на две группы, и пошли громить селение. Вылавливали по спискам работников администрации и тут же казнили. Здание сожгли…
