В прошлую встречу, в конце беседы, Василий Викторович обещал рассказать о том, как судьба привела его в сухопутные войска. Но сейчас, глядя, как хозяин дома задумчиво разглядывает старый альбом, мне показалось, что память его сопротивляется. Но я ошибся: Василий Викторович, как человек, привыкший к порядку, старался держаться в беседе строгой последовательности.
— Пришли мы в Таллин... Нет, продолжали нести дозорную службу. И вот в самое тяжелое время войны мы нанесли сокрушительный удар по группе кораблей врага. Эта победа вошла в историю Отечественной войны и значится как бой в Ирбенском проливе 13 июля 1941 года... Да, кажется, я рассказывал вам об этом бое.
...Вахтенный сигнальщик старшина второй статьи Суевалов (Василий Викторович помнил его фамилию) доложил командиру: «Вижу на горизонте Дымы!» «Энгельс» и еще два миноносца сразу пошли на сближение. Четыре крупных транспорта шли в сопровождении крейсера, двух миноносцев, сторожевиков, тральщиков. Они направлялись через Ирбенский пролив в Рижский залив. Но, обнаружив три советских миноносца, немцы тут же открыли огонь. «Энгельс» дал радио в штаб флота: «Вижу корабли противника. Около десяти вымпелов... Вступаю в бой». И «Энгельс» пошёл на отчаянное сближение, а удачный залп его первой башни накрыл вражеский миноносец. Прямое попадание. Тот загорелся и повернул в сторону... Ив этот момент, когда вокруг «Энгельса» от взрывов кипела вода, появились наши торпедные катера. Они базировались рядом, на Эзеле. Отряд вел Владимир Поликарпович Гуманенко. Василий Викторович говорил, что Герой Советского Союза, капитан первого ранга в отставке Гуманенко живет сейчас в Ленинграде, и они до сих пор поддерживают дружбу. Так вот, катера Гуманенко пошли в лобовую атаку и первым же залпом повредили крейсер, который вскоре лег на обратный курс, чтобы не быть потопленным окончательно. Торпедники наносили удары по остальным кораблям, но, когда появилась еще и наша авиация, фашистские военные корабли. Оставили свои транспорты и ушли. А бомбовый удар по брошенным ими судам завершила авиация. Фашисты выбрасывались с тонущих транспортов, море кишело от их голов. И здесь наши брали первых пленных: матросы, стоя на палубе, поддевали их за шиворот отпорными крюками и отправляли в трюм...
— А до этого, 6 июля, произошел; еще один важный бой,— Василий Викторович заглянул в свои записи. — Тоже недалеко от Ирбенского пролива. Эсминцы — «Энгельс», «Сердитый», «Сильный», сторожевые корабли — «Снег» и «Туча» с минами на борту выходили из Моонзунда. И тут мы встретились с вражеским конвоем. Они шли в Рижский залив, чтобы поддержать фланг своей наступающей армии. И мы сразу же пошли на сближение с фашистами, вступили в бой: потопили эсминец и повредили крейсер и еще эсминец... После этих боев гитлеровские надводные корабли больше не смели совать нос с моря для поддержки своих армий. Боролись с нами с помощью авиации, подводных лодок либо минами. Да, минами!..
