— Не, Яша на упыря не похож. — Вовка глубокомысленно поковырял в носу. — Вот Егорка ваш — этот точно упырь, или как там — бурдалак.
— Да при чем тут Егорка?! — разозлился я.
— А давай за ним проследим? — неожиданно предложил Вовка.
— На фига? Он же в больнице лежит.
— Не за Егоркой, балда! За Яшей. Вдруг он и правда шпион? — Глаза младшего Пичугина горели охотничьим азартом. Видно, он представил себя бравым контрразведчиком из мультфильма «Шпионские страсти» и от версии о том, что водитель тети Клавы — вражеский резидент, отказываться не желал.
— А что? Давай! — Я совсем не был уверен, что хочу снова встретиться с белоглазым, но спасовать перед Вовкой не мог.
— Если что найдем, дяде Степе из шестой квартиры расскажем. Он майор милиции.
— Может, сразу расскажем? — с надеждой предложил я.
— Не, сразу нельзя, — покачал головой рассудительный Вовка. — Ты «Следствие ведут знатоки» видел? Мы ему про Яшу скажем, а он тут же спросит: «Какие у вас доказательства? Где улики?» А у нас ничего и нет. Вот если бы рацию найти или еще чего-нибудь. Ну, пистолет там, паспорт фальшивый или парашют прикопанный. Тогда можно.
— Ну хорошо. Давай проследим. — Я почувствовал, как проникаюсь Вовкиным энтузиазмом. — Завтра вечером бабушка на почту пойдет. Ей в Москву позвонить надо. Вот тогда и приходи.
* * *
Идти по незнакомой улице без взрослых было непривычно. Чувство свободы смешивалось с робостью, радость со страхом. Совсем не так ведут себя настоящие борцы со шпионами. Я утешался только тем, что Вовка тоже был не в своей тарелке.
Мы спускались по улице и с каждым шагом все явственнее ощущали на своих разгоряченных щеках влажное дыхание реки. Запахи тины, прели и болотных растений будоражили ноздри. Пойма надвигалась на нас в буйстве зелени, криках птиц и гудении насекомых. Впереди изумрудными полусферами вспухали кроны старых ив, сторожащих берег. Природа, питаемая водным источником, властно брала здесь свое, а человеческое присутствие, напротив, умалялось. Жалкие полуразрушенные лачуги у подножия холма покосились и вросли в землю. Почти невидные под гнетом плюща и дикого хмеля, чернели провалы окон. Вороньим глазом поблескивали редкие сохранившиеся стекла.
— Вот сюда он сворачивает. Мы прошлой осенью за грушами к тете Клаве приходили, и я видел. — Вовка указал на малозаметный проулок.
— А ты уверен? — Я недоверчиво взглянул на узкий проход, отделяющий последний перед прибрежными зарослями ряд домов от остального массива зданий. — Здесь едва машина пройдет, и дома как будто нежилые.
