Вскоре пришло время прощаться. Старый Амбарчан взялся провожать нас на своей ветке. И шел на ней не хуже, чем мы под мотором.
Когда мы начали удаляться, Амбарчан что-то прокричал нам вслед. По-русски и по-юкагирски. Я ничего не понял, кроме двух слов: «каталка»... «Ленинград»... Но проводники разъяснили: полгода назад на Колыме работали ленинградские ихтиологи. Их интересовала рыба каталка, которая водится здесь. Каталка довольно крупная мясистая рыба, донная, рыба-мусорщик, очень неприхотливая. В Канаде ее путем скрещивания превратили в хорошую, вкусную рыбу, которая идет по большой цене. Наши ученые тоже обратили внимание на каталку, но сведения о ней были самые противоречивые. Неизвестно, например, точно, когда она нерестится. А Шалугин узнал. Вот и кричал теперь нам, чтобы мы передали ученым, что каталка нерестится с начала по конец июля.
...Шли пятнадцатые сутки нашего плавания по Колыме. Пройдено уже было полторы тысячи километров. Позади остались Мангазейка — поселок с большой зверофермой по разведению черно-бурых лисиц, и Ожогино — рыбацкий поселок. Начинались самые рыбные места Колымы. Нельма, чир, омуль, хариус, осетр, чебак, корюшка, окунь, щука, голец, каталка — какой только рыбы не видели мы здесь в сетях рыбаков и в огромных холодильниках, устроенных на глубине, в вечной мерзлоте.
...На одном из крутых поворотов Колымы, где весенние паводки метр за метром размывают берега, постепенно добираясь до вечной мерзлоты, мы обнаружили целое кладбище бивней, зубов мамонтов и древних буйволов. Осмотрели внимательно местность. Все найденное на поверхности сложили в кучу, поставили таблички и отсняли на кинопленку. Место находки отметили на карте. Заинтересуются ученые — легко найдут!
О мамонтах мы вспомнили еще раз, когда проплывали мимо притока Колымы, реки Березовки. В 1900 году здесь был найден сохранившийся целый мамонт. Находка стала подлинной сенсацией. Березовский мамонт и сейчас хранится в Зоологическом музее в Ленинграде.
...В районе Среднеколымска ширина реки стала доходить порой до двух-трех километров. На таком просторе ветер поднимал метровые, волны. Особенно трудно было двигаться против ветра. В нашем вахтенном журнале появилась запись: «Каюта имеет большое лобовое сопротивление! Учесть на будущее!»
...Приближение устья Колымы мы почувствовали задолго до того, как вошли в него. Чаще стали встречаться самоходные баржи с углем и другими, как здесь говорят, «генгрузами». Капитаны приветствовали наш плот гудками. Мы отвечали звоном колокола-рынды,
