А попыток отобрать ее предпринималось немало. Но десятки английских карательных экспедиций так и не смогли подняться высоко в горы: маруны всякий раз останавливали их продвижение, устраивая засады, заманивания в хитроумные ловушки. Их союзниками были непроходимая дикая сельва и партизанская тактика ведения борьбы. Сами же маруны нередко нападали на плантации колонистов и армейские казармы, всякий раз напоминая англичанам о том, что лучше бы их оставить в покое...
Однако война все же вспыхнула. В 1732 году у северо-восточного побережья Ямайки, у подножия Голубых гор бросила якорь целая эскадра. Матросы, из которых многие прошли школу флибустьерства, жаждали приключений и рассчитывали на легкую прогулку в горы. Но добраться до марунов они так и не смогли. А в одном из боев карательная экспедиция, тащившая с собой даже пушки, была почти полностью перебита марунами, вооруженными лишь легкими мушкетами.
Лондонские власти вышли из себя. На покорение марунов были брошены регулярные войска с артиллерией, но и их ждало поражение: жители гор не подпустили солдат даже близко к своим деревням. Тогда-то англичане и вынуждены были пойти на невиданный по тем временам шаг: в январе 1738 года непокорным и непокоренным горцам был предложен... мирный договор. Его подписали вождь марунов легендарный Куджо и от имени английского короля губернатор Ямайки. Почти за столетие (!) до отмены рабства общины марунов Ямайки, этого центра работорговли, получили право на свободу и самостоятельность. Ежегодное празднование этого события происходит и поныне. Некоторые даже называют его «марунским рождеством».
Все это далекая история, ибо сейчас маруны — равноправные граждане независимой Ямайки, хотя и сохранившие часть завоеванных ими когда-то привилегий. О событиях прошлого я многое узнал из книг, А вот какие они, маруны, как живут сейчас — мне и предстояло узнать в этих редко рассыпанных на крутых каменистых склонах домишках, что так неожиданно появились перед глазами.
«Полковника» Мартина Лютера Райта, вождя марунов общины Аккомпонг, в поселке не оказалось. Он работал в поле, и нам посоветовали пойти к Бените Коули, вдове прежнего вождя и руководительнице местных женщин. Ее большой, приметный дом, сложенный из дикого необработанного камня, находился совсем рядом. Первое, что бросалось в глаза, деревянный желоб, спускавшийся с оцинкованной крыши к цементному резервуару: дождевая вода в этих краях — на вес золота. У двери висела огромная клетка с большим ярким попугаем, картаво переговаривавшимся о чем-то — видимо, обсуждалось наше появление — со своим вольным приятелем на соседнем перечном дереве. Хозяйка дома — немолодая симпатичная женщина — без лишних вопросов пригласила нас в дом и предложила отдохнуть с дороги.
