— Простите, товарищ Рутгерс, но это очень срочно. Ленин просит вас немедленно прийти к нему. Он хочет видеть вас до вашего отъезда.
Через несколько минут они едут в Кремль по пустынным улицам Москвы. Три часа ночи.
Ленин встречает Себальда легким кивком головы. Он стоит, опершись о письменный стол, окруженный людьми. Многих из них Себальд видел уже раньше. Сейчас на их лицах тревога.
Всю ночь Ленин провел у прямого провода. На Южном Фронте развертывает наступление на Орел армия Деникина.
— Положение серьезно, — доносится до Себальда голос Ленина.
Звонит телефон. Кто-то поднимает трубку.
— Владимир Ильич, фронт.
Ленин слушает, изредка бросая короткие слова, крепко прижав к уху трубку.
Закончив разговор, он обращается к Себальду:
— Товарищ Рутгерс, простите, что я просил вас прийти ночью. Я хочу лично дать вам несколько инструкций. Может быть, связь с нами будет трудной.
Если вы в пути услышите, что Тула взята, то вы можете сообщить нашим зарубежным товарищам, что мы, быть может, вынуждены будем перебраться на Урал.[3]
Вам придется самостоятельно принимать решения, конечно, в контакте с нашими друзьями за границей. В Берлине разыщите Пауля Леви, Фукса и Бронского-Варшавского, свяжитесь с венскими товарищами Францем Коричонером и Карлом Грюнбергом, в Италии наладьте связь с Любарским.
Ленин называет еще много разных имен, дает практические указания. И в этот решающий момент, когда смертельный враг революции стоит почти перед воротами Москвы, Ленин говорит, что русская революция выполнила свою важнейшую задачу: она разоблачила буржуазную демократию и создала в советском строе новые формы пролетарской диктатуры.
— Этого уже, — сказал Ленин, — нельзя уничтожить! Несмотря на серьезность момента, Ленин остается верен себе — своей постоянной заботе о людях. Он не забывает спросить, все ли сделано, чтобы поездка Себальда была сопряжена с возможно меньшими опасностями, и успокаивается, лишь когда узнает, как организован переезд через латвийскую границу.
— Товарищ Ленин, пожалуйста, напишите несколько слов иностранным товарищам, — просит его Себальд.
Вновь звонит телефон, Ленин берет трубку. К нему подходят с вопросами. Он слушает, отвечает, что-то пишет. Себальд уже решил, что его просьба осталась без ответа. Конечно, сейчас не до нее.
— Товарищ Рутгерс, — поворачивается к нему Ленин. — Пожалуйста, вот несколько слов, написанных по-немецки. До свидания.
За дверью Себальд читает ленинскую записку; 14 октября 1919 г.
