Бутан оказался для монахов землей обетованной, их влияние расширилось настолько, что к XVII веку название одной из крупнейших сект «друкпа» стало определять название страны.
Последовавшие столетия были не слишком спокойны, но и не чересчур бурны. Местные князья воевали между собой. В перерывах между сражениями они создавали для монахов монастыри, которые, разрастаясь, превращались в величественные крепостные сооружения — дзонги. В этих дзонгах постепенно сосредоточивалась не только духовная, но и административная власть. Знал Бутан и англичан. Но английский период в бутанской истории длился недолго: Индия обрела независимость, и Джавахарлал Неру торжественно заявил о «решительной готовности индийского правительства отказаться от всех экстерриториальных притязаний, неравноправных договоров и другого наследия британского империализма».
Бутан вступал в новую эпоху.
Паломник к «логову тигра»
«...Мы пришли сюда 25 марта 1627 года». Каселла зябко поежился, отпил еще глоток из почти опустевшей фляги и, с силой сжимая перо, чтобы унять дрожь окоченевших пальцев, продолжал: «Городок и деревушка Паро лежат в величественной широкой долине, что красочно простирается меж горных хребтов. Взрезая долину стремительными бурными водами, две речушки придают ей особую свежесть и красоту. Зрелище еще больше впечатляет, когда смотришь на долину сверху, сквозь густую листву раскидистых ив.
Дома начинаются прямо у самых гор. Большие, высокие строения, обычно о трех-четырех и даже пяти этажах, с массивными толстыми стенами. Дома не выстраиваются в улицы, напротив, они хаотично разбросаны по всей долине. А поля в долине сейчас покрыты созревающим рисом...»
...Кто мог предположить, что через три с половиной столетия после первых европейцев в Стране драконов грома их дневниковые записи можно, почти не меняя, использовать как очерк о современном Друк-Юле? Дело ведь не в асфальтовых дорогах, что вгрызлись в монолит Гималаев. И не в новеньких «тойотах» и «вольво», расталкивающих в горах стада яков и мулов.
Дело, наверное, в психологии бутанцев, которая веками формировалась в стиснутых горными хребтами долинах или в неприступном царстве вечных снегов и бешеных ветров. В психологии человека, воспитанного в духе монастырского келейного аскетизма.
...Это может показаться непостижимо странным: никто из нас, иностранных журналистов, не бросился к фотокамерам, чтобы запечатлеть распростертого на земле паломника. Просто паломник не был первым, встреченным нами на пути к знаменитому монастырю «Логово тигра». Мы ехали по долине Паро, где со времен Каселлы появилось разве только бетонное здание небольшого аэропорта.
