Троллейбус тронулся. И тут Салах Бугрин выхватил из кармана нож и вонзил его в спину Жерлаша. Троллейбус проехал еще немного по бульвару и остановился. «Помогите! Убийство!» — кричали перепуганные пассажиры. В троллейбус вскочил проезжавший мимо мотоциклист, оказавшийся бывшим боксером. В руках у него был железный прут, которым он ударил Бугрина по голове. Алжирец без сознания рухнул на пол. Теперь на него набросились пассажиры, особенно женщины, и наверняка растерзали бы Бугрина, если бы не подоспела полиция. Алжирец очнулся лишь 15 сентября и не смог вспомнить ни одной подробности событий 26 августа. По свидетельству психиатров, обследовавших его, он был в отчаянии от случившегося.
Этот трагический эпизод можно было бы счесть случайностью, если бы не одно «но». Еще в начале года политиканы на юге страны обратили внимание на то, что антиарабская кампания может привлечь на их сторону значительную часть избирателей. «Тулон должен оставаться Тулоном», — провозгласил мэр этого города. «Ни одного чужака в Грассе!» — призвал мэр Грасса, расценивший демонстрацию эмигрантов из Северной Африки как подрыв привлекательности своего города для туристов. В нарушение закона он приказал разогнать демонстрантов с помощью пожарных брандспойтов. Во время последовавших за этим допросов одного тунисца избили до такой степени, что сочли мертвым, и он очнулся лишь на городской свалке, куда его выбросили, чтобы избежать скандала. В Оллиуле, близ Тулона, расисты заговорили даже о газовых камерах — в порядке этакой милой шутки.
А пока вполне всерьез они начали обстреливать из автоматов арабские кафе и швырять бутылки с горючей смесью в общежития арабов. Впрочем, арабам кампания малевания на стенах оскорбительных лозунгов, вроде того, что «Араб — свинья!», «К черту арабов!», «Вон арабскую заразу из нашего города!», «Арабы угрожают безопасности наших матерей, жен, детей!», тоже не кажется невинным развлечением. И уж, конечно, не был шуткой случай, когда одного алжирца, забродшего в квартал Дю-Паньер, подвесили за ноги, а «весельчаки» жители облили его помоями. Особенно странно то, что это произошло в квартале, где полно полицейских патрулей.
В ночь после смерти Жерлаша в отместку начали убивать алжирцев, и в течение недели число жертв в Марселе достигло семи. Вот, например, что произошло с Ладжем Луне. Шестнадцатилетний паренек с густой копной волос и дерзкими глазами зашел в табачную лавку на бульваре Мадраг-Виль. Когда он вышел, у тротуара стоял темно-красный «пежо». Водитель спросил паренька, как проехать по такому-то адресу. Когда тот стал объяснять, сидевший рядом пассажир выстрелил ему в голову, а после того, как. машина тронулась, еще два раза в спину. Полиция потом заявила, что он угонял автомобили и торговал наркотиками. На этом дело и кончилось. А вот другой случай. Мебарки Хаму, сорокалетний рабочий, отец пятерых детей, умер в марсельской больнице от пулевой раны 29 августа. Его хозяин явился к нему домой с жандармами, которые отвели Хаму в участок на допрос из-за какого-то запутанного спора по поводу жалованья. Из жандармерии он вышел свободным человеком, но через полчаса его нашли умирающим на тротуаре.
