Собаки провожали нас пустыми глазами — люди без охотничьих ружей за плечами лаек не интересуют. Мы шли длинной улицей, и до самого дома никто не попался нам навстречу.
— Мало у вас людей в селе?
— Немного. Да и суббота нынче. Все в тайге да на реке. Я тоже шел рыбу ловить, да вас встретил.
Пришли в дом. Юра сразу захлопотал у большой печки, а я рассматривал горницу: крепкие стулья, основательный, будто вросший в пол, стол; шкаф с посудой, отражающийся в эмали холодильника; репродукция картины, на которой была изображена южная девушка с кистью винограда в капризной руке...
Уже ровно и жарко горели смолистые дрова, уже запел чайник, на столе появились хлеб, сахар, топленое молоко в горшке и тарелка с морозным салом, а Юра, достав из фанерного ящика щенка с еще подернутыми мутной пленкой глазами, поил его молоком из бутылки с соской.
— Для братана взяли, — сказал Юра. — Для Сережи. Придет из армии, а пес уже большой.
Он кладет щенка обратно в ящик, закрывает сверху для тепла куском шкуры.
— У Сережи хорошая собака была. День, два, три гонит соболя — и не устает будто. Пропала. Горевал братан. Так горевал...
— А ты соболя видел?
— Живого нет. Не брал еще меня батя на соболя. В этом году обещал. В каникулы. Следы много раз видел. Знаете, как соболь ходит? Чисто-чисто. Задние лапки в следы передних точно ставит. Коготок к коготку. Нигде не чоркает. Лисица вот тоже чисто бегает. Да все одно не как соболь. Нет-нет да где-нибудь прихватит задними ногами снег — чоркнет.
— А волчий след знаешь?
Юра кивает.
— Как у собаки. Только маленько крупнее. Задней ногой ступает в след передней. Будто волк на двух ногах идет. Смешно...
— Отец учил следы читать?
— Батя. Научил, как белку без собаки найти и взять; как ондатру живой поймать; как костер в тайге разжечь, чтобы всю ночь горел. Много чего надо знать, прежде чем на соболя идти. Еще наши ребята в селе охотоведам помогают. Считают, сколько и какого зверя в тайге. Охота-то от этого зависит...
Приходит отец Юры — Александр Егорович. Тоже садится за чай. Мы говорим о тайге, об охоте, о ребятах, которые растут в таежном селе.
— Парни у нас самостоятельные, — соглашается Александр Егорович. — В таежных делах понимают. Да вот не очень-то их теперь дома удержишь...
Он встает, идет к шкафу, достает оттуда конверт.
— От старшого получил. От Сережи. Пишет, что хочет на большую стройку податься. Железную дорогу строить: Хребтовая — Усть-Илимск. Но точно еще не решил. Гадаем с матерью — вернется аль нет?
