Горестно вздохнув, он отошел от могилы и махнул работникам рукой – мол, можно продолжать.
Увидев этот жест, трое снова уставились на бригадира. На этот раз не вопросительно, а возмущенно. Тот, поняв, что его подчиненные ждут от него хоть каких-нибудь действий, кинул в сторону папиросу и тихо проговорил, глядя на Петра из-под козырька кепки злыми колючими глазами:
– Видим, не маши руками.
Они о чем-то поговорили и, злобно взглянув на Петра, подошли к могиле и продолжили свою работу.
«Да что тут с ними творится? Нервные какие-то, странные… С этими точно шутить нельзя. Если что – то четверо на одного… Как пить дать – не справлюсь…», – тревожно призадумался Петр.
Почувствовав на себе косые взгляды кладбищенских работников, он незаметно огляделся, на всякий случай выискивая пути отхода. За пустырем виднелся высокий забор, а справа и слева все было занято свежевырытыми могилами.
«В случае чего убегать придется в том же направлении, откуда я только что пришел – к воротам. Наверное, я зря махнул им рукой», – начали одолевать Петра неприятные предчувствия, – «кто его знает, что им могло показаться… Может, я их каким-то образом оскорбил этим своим жестом?»
Он повернулся к ним боком, и так, чтобы они не заметили, вытащил из кармана мобильник. Связи в этой глуши, естественно, не было. Петр снова засунул телефон в карман и взглянул на работников, умело выполняющих свою нелегкую работу.
«Да ладно, нормальные, вроде, люди. Хватит малодушничать и бояться каждого взгляда», – строго отругал сам себя Петр.
Тем временем, хмурые работники закончили свое дело. Тихо о чем-то переговорив, трое отошли на несколько метров в сторону забора, а бригадир снял кепку, вытер клетчатым носовым платком пот со лба, шумно высморкнулся в него же и, подойдя почти вплотную к Петру, не моргая посмотрел на него своими желтоватыми глазами:
– Ты зачем нам рукой махнул? – неожиданно спросил он неприятным, многообещающим голосом.
«Ну вот! Попал! Дернул же черт махнуть рукой. Сейчас лопатами забьют, и здесь же захоронят, рядом с Вероникой… В «мою» же могилу… Поди, узнай потом, куда я делся с кладбища… Да никто и искать-то не будет…», – Петр лихорадочно пытался сформулировать правильный ответ, чтобы разрядить обстановку, однако в голову ничего не приходило, – «пуститься в долгие объяснения, что они меня не так поняли, и что я не хотел их оскорбить этим дурацким движением своей руки? Нет, не пойдет, подумают, что я оправдываюсь, а значит – виноват. А раз виноват – значит есть за что бить… Может, сказать им, что у меня бывают тики и рука дернулась самопроизвольно? Нет, не поверят… Поймут, что это обман и еще сильнее разозлятся… Сорваться прямо сейчас с места и броситься наутек? Ну да… Кинут лопату вслед, а она может попасть прямо в голову… С половиной черепа далеко не убегу… Вариантов нет, времени на размышления тоже нет… Во-первых, нельзя подавать вида, что я напуган…»
