— Андрюха, — окликнул он, — у тебя вроде с собой та книжка была? Про экспедицию? Дай на минутку!
Андрей со стенаниями принялся копаться в рюкзаке. Глеб пробормотал: «Отличишь одного китайца от другого, а, Вик?» Тот пожал плечами.
Андрей сердито протянул тоненькую потрепанную книжку, и Глеб раскрыл ее на предстартовой фотографии экипажа. Они стояли на фоне «Ареса» — молодые, подтянутые. Их лица сияли. Вик знал их имена наизусть. Кряжистый бородатый Крылов — капитан. Черноглазый носатый Ахметов — биолог и врач. Невысокий жилистый Терпугов — геофизик. Белокурый здоровяк Антипов и маленький китаец Вонг — пилоты. Глеб ухмыльнулся и захлопнул книгу.
— Так вы к дяде Чену? — спросил он у Женьки. — Точно?
— Угу, — ответила она.
— Расспросите его о марсовых слезках.
Женька удивленно нахмурилась, а Чарли вдруг заулыбался и хлопнул Большого по плечу.
— Я тебе напишу все, что узнаю, — сказал он.
— Поторопись, — ответил Глеб. — Мне для работы надо. Заказ сложный, а время уже поджимает.
Вик усмехнулся и в последний раз оглядел корабль и степь за ним. Там неслась по ковылю дрофа. Птица изгибала шею, далеко выкидывала мощные ноги и все трясла, трясла куцыми крылышками — будто вот-вот взлетит.
Сергей Фомичёв. Перегоночная дальность
Когда Старостин принял срочный вызов на совещание и прочел «бриф саммари», его кровь забурлила, а пульс участился, точно перед важным рискованным полетом. Он понял, что получил долгожданный шанс.
Человек сам определяет свою судьбу лишь до некоторых пределов. Далее простирается сфера чудес, где распоряжаются силы, разуму неподвластные.
Иногда чудеса случаются, но почти никогда они не являются в виде посыльного с подарочным свертком в руках. Чаще судьба лишь дает шанс, порой небольшой, совсем крохотный и, скорее всего, единственный. Но и его нужно еще распознать, а распознав, успеть воспользоваться. И тут важно быть готовым к событию и уметь ждать, не превращая ожидание в навязчивую идею, а потом, когда придет время, действовать упорно, быстро, без оглядки.
Петр Старостин ждал и готовился если не всю жизнь, то сознательную ее половину. Сознательным он ощущал себя с двадцати лет. Именно тогда он начал ставить перед собой долгосрочные цели и, что немаловажно, добивался их. Теперь он подобрался к пределу. И в переносном смысле, и в прямом. Сфера, где воплощаются мечты, совсем рядом, а он был готов пробить в ней брешь и имел к тому все возможности — получил нужную профессию, набрал колоссальный опыт и числился шеф-пилотом Консорциума.
