Любителем «Йе-йе-йес» и прочей иностранной музыки в диапазоне от Армстронга до «Disturbed» был сорокалетний фельдшер местной «Скорой помощи» Константин Конончук, переселенец из Симферополя. Он неизменно ходил в увешанной металлом рокерской косухе, кожаных штанах и ботинках-гадах. В зависимости от погоды менялся прикид, надеваемый под косуху. Вариантов было три: концептуально драная черная футболка, черная фланелевая рубашка или черный свитер с обрезанной горловиной. Длинные, уже начавшие седеть волосы Конончук связывал аптечной резинкой в конский хвост. Был у него и металлический перстень с черепом, который Конончук называл Яшей.
— Я как увидел тебя, сразу понял — наш, «скоропомощник», — сказал Конончук Данилову при знакомстве.
— Что, до сих пор на лбу цифры 03 проступают? — пошутил Данилов.
— Впечатление такое сразу складывается. — Конончук не стал вдаваться в подробности, только добавил: — Для сведущих людей, конечно.
Работа на монаковской «Скорой» была такой же ударной, как и во всем местном здравоохранении. Конончук дежурил сутки через сутки.
— Как тебе удается постоянно выдерживать такой ритм? — спросил Данилов.
Одно дело отдежурить сутки через сутки пару недель, месяц, другое дело — работать подобным образом все время.
— Да так и удается, — пожал плечами Конончук, — концы у нас длинные — поспать можно, пока едешь. Ночью тоже немного придавить получается, так что день работаю, день гуляю, а не отсыпаюсь. Вполне нормальный график, пока не достает. Деньги нужны: не всю же жизнь в общежитиях и на съемных квартирах жить.
— А что не в Москве? — спросил Данилов. — Там же заработки больше и места на «Скорой» всегда есть.
— Нельзя мне в Москву, — веско сказал Конончук. — То есть можно, но на «Скорую» мне путь заказан. Больше не возьмут…
— Так ты в Москве скорил? — оживился Данилов. — А на какой подстанции?
— На двенадцатой, в Мневниках. Недолго, правда, полгода.
— Если не секрет, то что же ты такого натворил, что тебе теперь путь заказан?
— Никакого секрета: я самого Сыроежкина принародно на три веселые буквы послал…
Среди заместителей главного врача московской «Станции скорой и неотложной медицинской помощи» Валерий Иосифович Сыроежкин считался главным, первым заместителем, правой рукой, ведавшей общей организацией и кадрами. Он был коварен, злопамятен и очень любил власть. У Данилова он ассоциировался с кардиналом Ришелье, не с настоящим, о котором Данилов почти ничего не знал, а с книжным, из «Трех мушкетеров».
