Старик знал, что скоро ему придется покинуть этот остров и его людей, среди которых он чувствовал себя не всемирно известным ученым, почетным и действительным членом всевозможных академий и обществ, чье имя — Артур Эванс — уже много лет не сходит со страниц научных журналов и газет, но сказочным рыцарем, разбудившим от вечного сна спящую красавицу — землю этого острова.
...Артуру Эвансу было почти сорок лет, когда он, уже маститый ученый, оксфордец, знаток древнеегипетской письменности, в 1900 году прибыл на Крит, чтобы выяснить одну малозначительную проблему, связанную с чтением некоторых иероглифов. В первый же день пребывания на острове он посетил развалины города Кносса.
Невдалеке от руин, относящихся к античному времени, он увидел земляные бугры, которые, как подсказала ему интуиция, таили в себе остатки каких-то древних строений. Эванс взялся за лопату. Буквально через несколько часов в раскопе показались очертания древнего здания.
Дела призывали Эванса в Лондон, но, уезжая, он заявил, что результаты раскопок его заинтересовали, и, по-видимому, потребуется еще год, чтобы разгадать тайну открытого здания.
...Вернувшись на следующий год на остров, Эванс более четверти века почти безвыездно вел раскопки вблизи города Кносса, ибо он поверил — и настолько, что заявил об этом публично, что открытое здание — это развалины легендарного Лабиринта.
...Зданию, казалось, не будет конца. Все новые и новые стены вырастали из-под земли, образуя причудливые переходы, сложную систему комнат, залов, внутренних двориков, световых колодцев, кладовых, и нельзя было ни предугадать, что откроет следующий взмах лопаты, ни даже приблизительно предсказать, когда же и где наружные стены замкнут этот дворец-город.
Проходили годы, уже были отрыты тысячи и тысячи квадратных метров дворца, а из-под земли поднимались все новые и новые стены.
Сообщения о сенсационных раскопках на острове «посреди винноцветного моря» появлялись едва ли не во всех газетах и журналах Европы. Из непостижимых глубин тысячелетий вставала великая цивилизация — столь древняя, что для современников Гомера она уже была тысячелетней легендой.
И когда Эванс по извечному праву первооткрывателя дал этой цивилизации имя «минойская», имя, взятое из легенды, никто не посмел оспорить его.
...Древнейшие следы этой цивилизации прослеживаются еще на рубеже IV—III тысячелетий до нашей эры. Разрозненное и редкое до тех пор население Крита неожиданно и резко возрастает, а на восточном побережье острова появляются крупные поселения — Палекастро, Псира, Мохлос, Гурния. Видимо, это объясняется тем, что по неизвестным пока причинам в это время на остров хлынула волна переселенцев из Азии. Почти одновременно появляется множество новых поселений и на юге острова — как считают исследователи, — выходцев из земель Африки. Восемь веков длился этот период, названный раннеминойским. За эти века коренное и пришлое население Крита как бы разбилось на три обособленные группы. Но, судя по всему, между собой критяне не враждовали — следов крупных междоусобных войн археологи на поселениях этого времени не нашли.
