Улицу снова пересекает человек с собакой. Он все так же спешит куда-то. Сколько же у него дел, если я встречаю его третий раз за день? И снова знакомое лицо сидит за витриной кафе. В сюртуке с лампасами он сидит, положив руку на низкую стойку раздевалки, и другой забрасывает в рот орехи... Когда-то мы его недолюбливали, а может, это была простая зависть: он всегда появлялся в отличном сезонном костюме в окружении шумных хорошеньких девчонок. Они ходили из одного кафе в другое и, казалось, в каждом ели и пили столько, чтобы хватило их на следующее... А сейчас? Может быть, в его жизни произошла перемена? Но нет, выражение лица все то же — спокойное, уверенное. Иногда подходят одеваться, и он вскакивает, подает пальто и ловким, привычным движением, почти не касаясь кармана, опускает в него мелочь.
Можно было сразу же забыть о нем, судьбы людские складываются по-разному, но знакомые лица, с которыми связаны годы юности, хотелось бы увидеть другими. Именно выражение лица этого человека, а не его костюм швейцара, отпугнуло меня. С прошлым, с друзьями нас всегда связывает не экипировка, а человеческая суть. И пусть простит меня Вяйно, но, подходя к телефону-автомату, я был чуточку взволнован. В аппарате что-то щелкнуло, затихло, я попросил подозвать к телефону Вяйно Кукка, и вдруг на меня обрушился взбунтовавшийся, знакомый голос:
— Ну где ты там шляешься?
...Троллейбус постепенно пустеет. Рядом сидят парень и девушка в синих фуражечках. Она листает журнал мод и никак не может выбрать: макси или мини? На плечи девушки спадают светлые прямые волосы. Он смотрит в окно.
Троллейбус вдруг резко остановился. Раздался знакомый удар длинных троллейбусных прутьев, треск дрожащих проводов, открылась передняя дверь, и выбежал водитель. Почему-то я вздрогнул от неожиданности. Парень и девушка продолжали заниматься каждый своим делом, не обратив внимания на остановку. Почти сразу же я осознал: ведь раньше-то в Таллине троллейбусов не было, да и не было в них, наверное, надобности. И еще — сейчас я нахожусь в той части города, которая на картине оставалась белой бумагой.
— Ну что же мне выбрать? — спросила девушка.
— Мини, — не обернувшись, ответил паренек.
— А куда ты смотришь? — девушка приподнялась и тоже посмотрела в окно.
— Из светящихся окон строю буквы...
— А мне это не приходило в голову... Странно, но я только сейчас подумала, что я несколько месяцев живу в нашем доме, а ни разу выше первого этажа не подымалась.
