В 1960 году был схвачен Карл Эйхман, один из крупных чиновников имперского управления безопасности. На предварительном следствии Эйхман заявил, что Борман жив. Во время судебного процесса Эйхман получал обширную корреспонденцию. В одной открытке было всего лишь одно слово: «Мужайся». И подпись: «Мартин». Главный обвинитель на суде утверждал, что письмо написано рукой Бормана,— к такому выводу пришли эксперты после тщательного графологического анализа.
Вскоре после окончания суда над Эйхманом хлынул такой поток сообщений о Бормане, что прокуратура во Франкфурте-на-Майне была вынуждена начать дело «О бегстве военного преступника М. Бормана». Одним из первых материалов следствия стало сообщение, что Борман использовал тот же маршрут для бегства в Южную Америку, что и Эйхман,— через Австрию и Италию.
Ответственный за расследование прокурор земли Г весен доктор Фриц Бауэр собрал досье из восьми объемистых папок, включавших более 1300 документов, имеющих отношение к судьбе Бормана. Опрос сотен свидетелей, сопоставление десятков показаний позволили Бауэру заявить на пресс-конференции, организованной им в апреле 1961 года, что Мартин Борман жив. Тем не менее найти Бормана или напасть на его след на основании данных, собранных Бауэром, не удалось.
Размышляя над собранными материалами, я все время сталкивался с одним любопытным обстоятельством. Стоило появиться на свет сколько-нибудь серьезному и доказательному свидетельству в пользу того, что Борману удалось выбраться в ту майскую ночь из столицы агонизирующего рейха, как моментально рождались авторитетные опровержения, а то и незавуалированные предостережения владельцам документов против дальнейшего расследования и публикации. Такого же мнения, кстати, придерживается и П. Мэннинг.
Взять хотя бы весьма правдоподобные материалы, собранные журналистами западногерманского журнала «Квик». В печати промелькнуло сообщение, что группе репортеров удалось разыскать Бормана в Латинской Америке. Более того, журналисты подготовили серию статей о послевоенной деятельности Бормана, масштабах его операций в Латинской Америке, тесных связях с промышленниками и финансистами ФРГ, с боннскими политиками.
Статьи не увидели свет. Издателей «Квика» предупредили, что публикация будет противоречить «национальным интересам» ФРГ и повлечет за собой закрытие журнала, а возможно, и тюремное заключение издателей и репортеров. Предупреждение, по-видимому, исходило от спецслужб Западной Германии.
