Писатель А. П. Башуцкий. Воспоминания, 1824 год.
Группа наводнений городского бюро погоды помещается в небольшой комнатке. О бушующих где-то волнах здесь напоминают лишь спирали циклонов над контурами Балтийского моря. Самая романтическая вещь здесь — растрепанная машинописная книга-летопись: собрание свидетельств обо всех наводнениях в городе со дня его основания.
Счет убытков ведется дотошный и даже «запланирован» на будущее, но ведь не предъявишь же его природе. Низкий берег выбрал Петр для своей столицы. Кстати, он был первым из многих авторов, предлагавших проекты спасения города от наводнений, и основная мысль царя-плотника осуществилась. Петр требовал, чтобы забивали сваи и подсыпали грунт под каждый дом, под каждую улицу, отвоевывая землю у моря, как это сделала дорогая его сердцу Голландия. И город постепенно поднялся над морем. Произошло это не стихийно, просто не было другого выхода у России к морю, кроме этих болотистых берегов.
Вторая часть проекта Петра — создать на Неве новую Венецию — правда, оказалась утопичной. Не тот климат на Руси, что на Средиземноморье, да и от наводнений каналы (а их строили много, потом засыпали) не помогали. Тогда, как и много времени спустя, считали, что вода в Неве прибывает из-за ветра: он останавливает ее в устье, не пускает в море. Но оказалось, что это лишь одна из причин: другая — длинная волна, которая растекается по всему морю, когда с него уходит гигантская воронка очередного циклона.
Циклоны над Балтикой идут ежегодно десятками, и за каждым метеорологи следят пристально: какой-нибудь может развернуться так «удачно», что попутный ветер начнет- подгонять волну к узкому горлу Финского залива. Тогда жди наводнения. Но какой будет высота воды?
Мы все ныне наслышаны о метеоспутниках, аэрозондах, метеоракетах и прочей технике, служащей метеорологии, но, оказывается, у ленинградских метеорологов есть свой «простенький» способ. Нужно лишь помножить на два с половиной уровень воды в Таллине и прибавить некоторую величину «на ветер», чтобы узнать, каким он будет через несколько часов, когда волна придет сюда — в более узкое горло Невской губы. Но едва успеваешь удивиться такой нехитрой методе, как оказывается, что полученная таким способом величина «доводится» потом до той предельно возможной точности по данным если не мировой, то уж, во всяком случае, всей европейской службы метеорологии. А к ее услугам спутники, зонды, ракеты и ЭВМ. (Дело в том, что для «доводки» нужно знать силу и направление ветров Балтики и Атлантики и еще многое другое.) Да и саму методику удалось открыть лишь в пятидесятых годах далеко не без помощи новой техники.
