Хотя лицо господина Линга буквально лоснилось от лести, Кун сполна ощутил злобу хозяина, когда тот изо всех сил поддал ему в бок ногой, обутой в твердый кожаный башмак.
Кун упал на колени, и циновки посыпались на пол. Когда из-под груды соломы появилось искаженное от страха, раскрасневшееся лицо мальчика, гость замахнулся, собираясь влепить ему пощечину, и вдруг его рука замерла на полпути.
— О, покровители! — выдавил он и обернулся к товарищу. — Вот она, метка!
Второй гость поднялся с места, подался вперед и впился в Куна до странности напряженным взором. Потом спросил хозяина:
— Это твой сын?
— Нет, господин! Он из семьи одного бедняка, я взял его к себе из жалости. Прикажете выгнать?
— Ступай. Мы сами разберемся с мальчишкой, — нетерпеливо произнес мужчина, небрежно махнув в сторону господина Линга.
Кун хотел, но не мог сдвинуться с места — его ноги словно вросли в пол. По жилам холодными змеями расползался ужас. Мальчик сжался под тяжелым взглядом приезжего, не сомневаясь в том, что мольбы бесполезны, что сейчас его забьют до полусмерти, а после вышвырнут вон.
— Идем, — сказал гость мальчику и направился к дверям.
Второй мужчина пошел следом.
Кун почувствовал, как что-то словно оборвалось у него в животе, и ему вдруг стало все равно, что с ним будет, лишь бы все побыстрее закончилось.
Туман рассеялся, в воздухе висела едва заметная дымка. Чистый воздух обжигал легкие. Ветер играл в верхушках деревьев. Мужчины шли по неоглядной зеленой пустыне, тянувшейся почти до самых вершин далеких гор, а мальчик обреченно плелся следом.
Кун спрашивал себя, зачем они ведут его так далеко? Не иначе, хотят убить! Несмотря на страшную догадку, им продолжало владеть сонное оцепенение и тупая вялость. Он с трудом заставлял себя передвигать ноги.
Наконец они остановились и уставились на мальчика, в этот миг напоминавшего пойманного в клетку зверька.
— Сколько тебе лет?
С трудом расправив дрожащие пальцы, Кун показал: десять.
— Как тебя зовут?
Проведя языком по занемевшим губам, он, тихо ответил:
— Кун.
Мужчины в изумлении переглянулись.
— Даже имя похоже! Твой отец крестьянин?
Кун на мгновение замер. В нем всколыхнулись остатки гордости, и он решил, что не выдаст чужим людям семейных секретов.
— Да.
— Тот мальчишка вырос в семье купца и наверняка знал намного больше, чем эта деревенщина. По крайней мере, он умел читать и писать.
— Думаю, Юйтан будет так рад увидеть сына, что не обратит внимания на некоторые мелочи. Можно сказать, что к мальчику плохо относились в семье, что приемный отец заставлял его работать.
