Хуже всех поступил с нами электромонтер. Он не ехал два года (и мы, конечно, сидели без электричества). Я частенько говорил с ним по телефону и каждый раз словно чувствовал запах спиртного в трубке.
Я не озлобился, даже подружился с одним из «артизанов». Это был местный гробовщик и плотник, который обещал соорудить у нас лестницу, ведущую на чердак. Я был предупрежден женой о том, что он может приехать. К тому времени я уже привык скептически относиться к подобным предупреждениям. Но он приехал. Вел себя странно: вошел без стука, когда я еще был в постели, не поздоровался а только сказал:
— Я месье де ля Бранкет.
В руках у него был складной метр.
— Знаю. Гробовщик,— сказал я и откинул одеяло.— Можете меня обмерять.
Он усмехнулся.
— Гробы я теперь покупаю готовые в универсаме,— сказал он.— Вам я сделаю лестницу.
— Это правда? — спросил я.
— К сентябрю,— добавил он, обмерив стену.
— А вот это уже неправда,— сказал я, стараясь сохранить академический тон.
— Ну, к декабрю,— сказал он.— Хотя я сейчас свободен.
— Но почему надо всегда обманывать? — спросил я.— Или это непонятный мне юмор? Розыгрыш?
Мне плевать было на лестницу, я ничего не забыл на чердаке, но меня заинтересовал нравственный аспект частного производства. А может, и нравственный климат (понятие греха и прочие мелочи).
— Да, есть такая привычка,— сказал симпатичный гробовщик.—Раньше было слишком много работы, мы обещали и оттягивали. Теперь работы мало... Ну, поменьше... На всякий случай обещаешь. Главное — не отказать. Набрать побольше клиентов, а там разберемся. Вдруг будет простой. Но разве это только среди «артизанов»?
Я задумался, и мне стало стыдно. Я обидел целое сословие. А сколько раз мне говорили здесь люди умственного труда:
— Позвоню с девяти до одиннадцати.
И не звонили после этого никогда.
А сколько раз я зря приходил на деловое свидание! Сколько раз ждал обещанного!..
Но, может, просто я такой зануда? Ну, сказал сегодня что-то человек (пусть даже по телевизору). Пусть написал даже. Завтра он имеет право забыть — жизнь ведь идет вперед. И опоздать он имеет полное право — ведь человек не машина. Нет, постойте, а как же все-таки отношения между людьми, человеческие, деловые? Есть же слово, мужское слово, слово джентльмена, есть точность, вежливость королей... Э-э-э, пошло, понеслось, видно, что член общества охраны памятников...
А вот ежели, скажем, украсть? Что ж, крадут и здесь, Франция — не Швейцария. Помню, как-то в день отъезда я бродил с молодыми друзьями по универсаму и вдруг увидел огромную книжку комиксов—знаменитый «Астерикс».
