Но человек стал человеком, потому что ему удалось на место инстинкта поставить разум; иначе он бы и по сей день пребывал среди человекообразных обезьян. Он отошел от природы, ему не нравилась земля, по которой ступала нога, и он изменил ее и приноровил к своему вкусу. Он стремился и продолжает стремиться подвести разумное обоснование под возможно большее число человеческих действий. Он развил систему нравственности, создал законы, охраняющие его покой, и силой воли и разума укротил свою лживость и похоть.
Итак, наши любовники естественны и незатейливы. Они вступают в брак. Эпоха преследования с ее наслаждениями Тантала, вздохами и песнями ушла безвозвратно. Наступила эпоха обладания, являющаяся удовлетворением, близостью, познанием. Она требует возвращения разума, и мозг снова должен разбираться в явлениях, взвешивать и измерять их ценность. Наши любовники открывают, что другой, в сущности, является всего только человеком — мужчиной или женщиной. Эфирное вещество, составляющее, по мнению мужчины, земную оболочку его возлюбленной, оказывается кровью и плотью, со всеми недугами и немощами, присущими плоти. Он, с своей стороны, проявляет некоторую грубость характера, недостатки и предрасположения, о которых она не подозревала до свадьбы и которые ей теперь кажутся весьма неприятными. Но вначале все эти свойства не проявляются в резком виде. Они пока не ведут к ссорам. Тот или другой из супругов тотчас же уступает, не закрывая, однако, глаза на свое открытие, и тот или другой удаляется поплакать втайне или с сигарой в зубах обдумать случившееся. Это первые смутные намеки, лукаво подмечаю я, на возвращение разума. Любящие начинают думать. Опьянение любви сменяется похмельем разума.
«Ах, это все мелочи», — говорите вы. Вы правы; поэтому я и делаю на них ударение. Общая сумма бесчисленных мелочей становится мощным мерилом человеческой души. Более того, много семейных очагов расстроилось вследствие разногласия по вопросу о количестве подушек на кушетке, и немало разводов произошло от табачного дыма, пропитавшего занавеси.
В браке наших любящих, как и в большинстве браков, первый год брачной жизни определяет, окажутся ли они способными делить ложе и стол в последующие годы. Первый год — нередко первый месяц — является переходом от любви к брачной привязанности или же становится свидетелем непоправимого разрыва.
В первый год совершается сердечная перестановка. Безрассудство, служившее основанием союзу, должно уступить место разуму; слепая эгоистическая мелкая любовь должна исчезнуть, чтобы на ее место могла прийти мудрая, смотрящая на вещи открытыми глазами дружба. Бывают моменты, когда две воли приходят в столкновение и желания не согласованы: они должны стать моментами раздумья и уступки, когда тот или другой приносит себя в жертву на алтарь возникающей дружбы. От этой способности к уступкам зависит счастье их брака. Возвращаясь к разуму, забытому в период любви, они не могут вести совместного существования без уступок и компромиссов. Если они подходят друг к другу, то постепенно приспособляются к совместной жизни; уступки в некоторых определенных вопросах явятся сами собой; а в остальном они молчаливо и благоразумно признают несовершенство и непостоянство жизни. Все это им подскажет разум. Если же они окажутся неспособными подняться до уступок, жертв и обуздания эгоизма, разум подскажет им развод. В этом случае, вернувшись к благоразумию, они осознают невозможность дальнейшей связи и прекратят ее. Последователь учения о верной любви может заключить, что и вначале не было здесь настоящей любви. Но это неправда. Она была столь же подлинной, как и всякая другая, но после брака ей не удалось найти себе замену в послебрачной дружбе. Во всех браках страстная романтическая любовь должна исчезнуть, и на ее место должна прийти супружеская привязанность, или место останется пустым. Первые — это счастливые браки, вторые — неудачные.
