Моя работа не окончена. Изобретениями, открытиями и разумными предприятиями я собираю мир в одно целое. Подъем только начат. И в великом, создаваемом мною мире наши взаимоотношения останутся теми же, какими они были в далеком прошлом, Дэн. Я, создавший и освободивший вас, дам вам место и свободу. И по-прежнему мы будем спорить с вами, как в тот день, когда вы впервые пришли ко мне и застали меня за работой. Вы станете издеваться над материей, а я буду подчинять ее своему господству. Вы можете смеяться надо мной и моей работой, но вы будете присутствовать на наших пирах, и уста ваши не будут заграждены молчанием. Ибо, когда я покорю землю и порабощу материю, вы восславите человека и, как встарь, воспоете мои деяния.
IX
ДЭН КЭМПТОН — ГЕРБЕРТУ УЭСУ
Лондон.
3-а Куинс Роод. Челси.
28 декабря 19… г.
Занавес опустился над иллюзией, но за первым действием идет второе. Как и прежде, новая иллюзия заключает в себе абсолютное добро и окончательную истину. Мы — зрители и актеры одновременно, и потому наш ослепленный взор и ленивая мысль не находят в пьесе ошибок. Мы вполне удовлетворены. Нам мешают только те пронзительные звуки, что несутся из оркестра, когда настраивают инструменты. «Так боремся мы, полулюди».
Я перечитываю твое письмо, пытаясь уловить красоту твоих иллюзий. Я готов принять на свой счет все сомнения, вызванные моей системой иллюзий.
Ты восхваляешь практическую толпу. Ты присоединяешься к тем, кто претворяет мысль в действие, и вдохновляешься грубой силой, размышляя над ее подвигами и забывая, что прогресс направляется не толпой, а избранниками.
Америку открыл не экипаж Колумба, а сам Колумб. Экипаж колебался между Старым Светом и Новым, как колеблется всякая толпа. Между мечтателями и его надеждой стали враждебные силы, и ему пришлось покорить их, чтобы достичь земли. Но я не буду повторять твою ошибку, распределяя людей по категориям. Исключительно интеллектуального или эмоционального склада людей не бывает; человек обычно представляет смешение двух начал. Мы развиваемся, продвигаясь вперед извилистой линией, а не ломаной. Чувствование и мышление не исключают взаимно друг друга, и крупный человек чувствует глубоко и сильно потому, что его мысль возвышенна и умственный горизонт широк. Здравый смысл вполне совместим с повышенной чувствительностью.
Я буду воспевать совершенные тобою деяния, если они будут достойны песнопений. Я пропою Песню Меча, если меч «поразит ничтожное, лживое племя». Все, что способствует лучшей жизни рода, само по себе представляет песнопение, и я, конечно, не откажусь принести свою дань на алтарь рода.
