Два предыдущих длительных плавания по Белому морю подтвердили, что «Дмитриевский» вариант коча — весьма мореходное, достаточно простое и надежное в управлении судно.
Одна из поморских древнейших дорог — на Шпицберген или, как его в старину называли поморы,— Грумант. Это имя и получило второе судно экспедиции — лодья, переоборудованное для того, чтобы сопровождать «Помора» в этом опасном и далеком путешествии...
Существуют две версии о возможных путях проникновения поморов на далекий архипелаг. Одна — вдоль мурманского берега до Нордкапа и далее открытым морем мимо острова Медвежьего на север. Другая, впервые высказанная историками Севера Н. Зубовым и поддержанная М. Беловым, а затем В. Старковым,— от Новой Земли вдоль кромки многолетних льдов, вместе с которой поморы могли, дрейфуя и постепенно смещаясь к западу, попасть на Шпицберген. Первый путь значительно короче, но сопряжен с трудностями длительного плавания вне видимости берегов. Зато второй проходил в условиях, приближенных к прибрежным, когда ледовые поля защищали поморов от северных ветров и волны, давали возможность охотиться на морского зверя и обеспечивали пресной водой.
Первоначально именно второй вариант и был выбран для экспедиции «Поморский коч-89». Но к концу июня граница льдов уже значительно отодвинулась к северу, мы просто не смогли бы ее догнать. К тому же старт самой экспедиции несколько раз откладывался, вот почему, в конце концов, нам пришлось вести суда более коротким, но сложным и опасным путем. Зато предоставлялась возможность на пути к Шпицбергену испытать наши суда в различных ситуациях прибрежного и океанского плавания, изучить особенности конструкции и формы корпуса и парусного вооружения, степень их приспособленности к экстремальным природно-климатическим условиям.
Давно закончились первые и самые бурные восторги начальных этапов плавания. Давно уже жизнь на обоих судах вошла в свой будничный размеренный вахтами ритм. А сами мы постепенно и с большим трудом погружались в новое для себя историческое бытие, вживались в «шкуру» поморов. Для наших загадочных предков такие плавания были повседневностью, для нас они — экстремальная ситуация. Правда, пока мы испытывали нудное однообразие монотонной череды вахт, да и вокруг почти ничего не менялось.
Поэтому и пересечение Полярного круга — событие, а древние поморы и не знали такого понятия. Мы же этого пропустить не могли, тем более, что в районе Горла Белого моря Полярный круг на самом деле является заметной границей двух миров, отделяя густонаселенные районы Беломорья от настоящей Арктики. Это видно и по количеству населенных пунктов, и по характеру берегов, и по природно-климатическим условиям.
