Пирога почти совсем перестала двигаться вперед. За четверть часа, измучившись до предела, прошли каких-то двадцать метров!
Мы представляли себе это плавание вниз по течению совсем иначе: дней десять спокойного скольжения по реке, долгие тихие ночевки и благополучное прибытие в Пуэрто-Паэс. Там, как мы знали, раз в неделю приземляется почтовый самолет. Он доставит нас в Сан-Фернандо, откуда Педрито легко вернется в свой далекий Мантекаль, а я — в Каракас. Теперь наши надежды на быстрое возвращение из льяносов были явно под угрозой. При такой скорости хода нам предстояло пробыть на Мете до следующего сезона дождей.
О том, чтобы идти вдоль реки пешком, не могло быть и речи: через прибрежные заросли нам не пробраться, к тому же у нас не было вьючного быка. Оставалось единственное — плыть по реке ночью, когда ветер стихал.
В тот вечер луна поднялась часов в одиннадцать. Все было погружено в пирогу заранее, мы быстро сели на свои места и устремились в ночь.
Ночное плавание, несмотря на все его опасности, сразу же пришлось мне по душе. В темноте казалось, что мы двигаемся очень быстро: силуэт берега так и бежал назад.
Растянувшись на корме и удерживая тяжелую и длинную лопату посередине борозды, оставляемой пирогой, я не отрывал глаз от воды. Луна висела над рекой, как фонарь.
Править по-настоящему я и не пытался: пирога сама устремлялась туда, где течение было быстрее. Иногда она взлетала на вершину водяного холма, но тут же соскальзывала в углубление водоворота, который затягивал ее, кружил и потом выбрасывал дальше, как жалкую соломинку. Педрито стоял на коленях на носу и вглядывался в темноту. Я все время слышал его голос, повторявший один и тот же монотонный припев:
— Правее! Левее! Правее! Левее!..
Подчиняясь ему, я слегка шевелил веслом.
Злой дух, преследовавший нас, видимо, решил, что наше плавание проходит слишком спокойно. Он собрал со всех сторон ночные испарения, и вскоре тяжелое, густое облако заслонило от нас луну. Так продолжалось все десять ночей нашего плавания: едва луна показывалась над кронами деревьев и освещала реку, неизвестно откуда появлялось облако. Весь небосвод был чистым и ясным, и только между нами и луной висело это единственное облако.
Нам пришлось смириться и продолжать плавание в почти полной темноте, приблизительно определяя направление по неясным очертаниям берега. Мы старались держаться середины реки, зная по опыту, что здесь препятствий встречается меньше.
