— Лью вроде как такой же. Он унаследовал это у Ма. Па больше никогда не смеялся после её смерти. Так или иначе, я этово не помню.
— Нет, — говорит Мерси. — Не думаю, што он смеялся, после её смерти.
— Мы чутка молчаливы. И потом, это моя вина, што она мертва, — говорит Эмми.
Она водила какое-то время палочкой по грязи, а теперь сильно давит на неё и та ломаетца пополам.
Мерси смотрит на меня своими проницательными глазами. Я отвожу взгляд.
— Ну, рождение детей опасная вещь, — говорит Мерси. — Да к тому же ты появилась на месяц раньше. Вот, што я тебе скажу, я считаю, што это моя вина.
— Ваша вина? — переспросила Эмми, выглядела она удивленной.
— Имено, — говорит Мерси. — Я должна была всё бросить и прийти на помощь. Так было задумано. Я собиралась там появитца за две недели твоево рождения и помоч при родах, точно также, как это было с Сабой и Лью. Порой, мне кажется прейди я раньше, если бы я только оказалась рядом, может быть Эллис была бы всё еще жива. Но ты не можешь думать подобным образом. Если ты начнешь так думать, то спятиш, доведеш себя до безумства. Я прибыла вовремя, штобы сохранить тебе жизнь, красному маленьком тельцу, чем ты тогда была и я утешаю себя этим. Мыслью, что Эллис возможно больше с нами нет, но дочь её живет. Я вижу её в тебе.
— Правда? Видите? — спрашивает она, глаза её широко распахнуты.
— Безусловно. За исключением глаз, которые явно достались тебе в наследство от отца, но в остальном ты копия твоя мать. Как и здесь.
Мерси прикасаетца к её сердцу, а затем к голове. Не могу на это смотреть.
— Хочеш узнать кое-что еще?
— Да, — говорит Эмми.
— Твоя мама очень хотела твоего появления, — говорит Мерси. — Она никогда не была счастливее, когда узнала о твоем скором появлении... она и твой папа.
— Я этова не знала, — шепчет Эм.
— Что ж, — говорит Мерси. — Теперь ты знаеш. И я знаю, што она гордилась бы тобой, узнав какой ты стала.
Эмми смотрит на меня и быстро переводит взгляд обратно на землю.
Я всегда обвиняла Эмми в смерти Ма. Я никогда не делала из этова никакой тайны. Теперь, слушая, что говорит Мерси, я стала думать, што никто не проситца на этот свет. И никто не может остановить свое рождение. Даже Эмми.
— Малыши живут своей жизнью, — говорит Мерси. Она берет Эмми за руку. — Никто не виноват в том, што твоя мама умерла. Некого обвинять.
— Па сказал, што это было предначертано звездами, — говорит Эмми.
— О, дитя, — говорит Мерси, — на небесах ничево такова не может быть написано. Просто некоторые люди умирают слишком рано.
