— Какой стой... Меня тут чуть по стене не размазало, блин.
— Блин, как я фонарь не разбил только? Нет, я просто волшебник, честное слово.
Таллео добежал до Каппы, который, обессилев, сидел прислонившись спиной к стене. Таллео схватил его за руку и поволок в сторону коридорчика. В камере обнаружилась почти та же картина, как после того, когда Таллео сорвал Огненный душ. Камень был покрыт слоем копоти, под ногами валялись обугленные осколки. В стене же напротив входа возникло отверстие: прямоугольник с почти ровно обломанными краями. За ним виднелась лестница.
— Эх ты! — восхитился Каппа. — Как ровненько!
— Иначе и затеваться не стоило, — хмыкнул Таллео с презрительной гордостью. — Видал, как все точно рассчитано! Это тебе не мясная лавка.
— У нас тоже не мясная лавка, — обиделся Каппа. — Попробуй чуть перегрей, или чуть перетяни. А у нас материал тоже, знаешь. Золото, серебро, платина. Да и потом, сидишь месяц, сидишь, потом раз — и на помойку. Ну что, вперед?
— Подожди. У вас золото, серебро, платина, а тут — Призрак! Замок тоже можно раз — и на помойку. Ты вообще хоть чуть-чуть представляешь, что здесь сейчас было? — Таллео обвел жезлом круг. — Тут такое было, что страшно подумать.
Он вытащил из мешка очередную жестянку. В жестянке оказалась черно-золотистая пыль. Таллео достал кисточку, обмакнул в эту пыль и стал намазывать на обугленные края. Пыль ложилась на камень будто хорошая краска.
— Эх ты! Она тоже светится!
— Разумеется, — хмыкнул Таллео, не отрываясь. — Тут ведь дыра в Призраке. Ее надо заделать. Иначе он будет высачиваться, я же тебе говорил. А светится оттого, что здесь запредельное возмущение напряжения, как бы разрыв. Тут ведь такое было!
— То есть надо сделать так, чтобы она не светилась?
— Умнеешь прям на глазах, блин. Это порошок черного золота. Кстати, его очень трудно делать. Когда точишь, перегорает. Тут целая, Каппа, наука.
— Перегорает?
— Да. Точка перехода у него слишком низкая. Его нужно точить на морозе, это во-первых. Во-вторых, нужен специальный камень, иначе перемагничивается.
— Так мерцает красиво!
— Ха, — хмыкнул Таллео с гордым презрением. — А в-третьих, если его правильно не обчитать, он уже через сутки превратится в труху.
— И что?
— Берешь и несешь на помойку. Тебе, я думаю, такое известно.
— Да уж. А если обчитать правильно?
— Может лежать хоть тысячу лет. Вот этому лет пятьсот, наверно.
— В смысле? Я думал, ты сам его сделал?
— Каппа! Где ты сейчас видел черное золото? Скажи мне как специалист? Это во-первых. Во-вторых, у меня нет такого точильного камня. Я же тебе говорю, нужен специальный.
