— Вы вообще-то как, в геологической терминологии разбираетесь? — начал с вопроса Оболенский.
Под его пристальным взглядом признаюсь: не очень.
— Тогда постараюсь популярно. Вы, наверное, слушали на конференции доклад, члена-корреспондента Кузнецова о металлогении Горного Алтая. Он там отмечал, что для образования ртутных руд большое значение имеют зоны глубинных разломов. Валерий Алексеевич предполагает, что здесь, в частности через Курайский хребет, как раз и проходит такая зона. Месторождения в большинстве слепые, не выходят на поверхность и лежат на большой глубине. Обычные приемы геологической разведки тут часто бессильны. А если найти закономерности образования и размещения руд, можно действовать наверняка, не тратя усилий, как сейчас, на поиски, на исхаживание огромных пространств. Это большая общая проблема современной геологии. Для ртути она особенно сложна, потому что не найдено уловимых связей между отдельными месторождениями. Над ней давно работает Валерий Алексеевич и уже сделал немало. Он ведь один из первооткрывателей алтайской ртути. При его участии открыты и Чаган-Узун и Акташ. Кстати, его отряд сейчас тут у нас работает, совсем рядом, вы его легко найдете.
Оболенский достает из кармана сложенную вчетверо записку. Читаю: «Хочу уведомить Вас о перемене адреса. Мы всем отрядом остановились на берегу речки Курайки в 5 км от с. Курай, сразу за сопками, сложенными девоном и карбоном».
По визитной карточке девона
Я отправляюсь в горы искать таинственный девон и карбон. Долго блуждаю по склону, уводящему к Курайскому хребту. Рассматриваю невысокие сопки, укрытые мелкой жесткой травкой с яркими гвоздиками и астрой, а по северным склонам — светлыми лиственничными рощами. Какие-то из этих сопок должны были бы служить мне визитной карточкой. Увы, девон и карбон недоступны моему глазу.
На лагерь ученых я наткнулась неожиданно. Он оказался спрятанным в заросшем лесом уютном логу.
В лагере тишина и безлюдье: все на маршрутах. Одна лишь повариха, застенчивая девушка, возится с закопченными ведрами у костра. Только вечером, когда в почерневшем небе начали посверкивать молнии, а по брезентовому пологу, натянутому под могучей лиственницей, забарабанили крупные капли, стали собираться обитатели лагеря.
Вернулся начальник отряда Анатолий Тычинский с проводником алтайцем Григорием:
— Кажется, нашли новое месторождение.
Спустились в лог еще двое верховых: Лидия Михалева и Владимир Скуридин. Выгрузили под навесом тяжелые рюкзаки, извлекли из них связанные холщовые мешочки с образцами пород. На походном столе разместили образцы рядами, по порядку нахождения, пригласили Валерия Алексеевича, вернувшегося немного раньше.
