Территория за экспедицией закреплена огромная — пятьдесят тысяч квадратных километров!
Пока все это еще уравнение со многими неизвестными. Искомый ответ в нем — руда в тоннах. Где и сколько, должны сказать геологи. И в конечном итоге от них будет зависеть, когда придут сюда строители заводов, когда среди пустынных сейчас горных хребтов зажгутся огни прочного человеческого жилья.
Надо, чтобы скорее. Потому в Курае до поздней осени тишина и безлюдье: все в горах. Отряды и партии экспедиции одолевают пики Курайского хребта от Кубадру до Кош-Агача, коченеют на ветрах Южно-Чуйских Альп, роют канавы и прокладывают штольни в Чаган-Узуне и Акташе. В экспедиции почти три четверти состава — молодежь.
— Я, наверное, тут старее всех, — шутит Михаил Михайлович Чунихин, начальник экспедиции, — вчера стукнуло тридцать лет, как в геологической разведке.
Шахтерский сын и сам бурильщик с донецкой шахты, он пошел в геологическую разведку по комсомольскому призыву первой пятилетки еще во времена, когда стране была нужна руда для первых новых домен. С тех пор тридцать лет с геологическим молотком по самым диким, нехоженым местам Сибири — обычная жизнь геолога, полная трудов и лишений, одиночества и риска, — трудные университеты, не поколебавшие, впрочем, душевной мягкости и железного здоровья, не притупившие энергии.
— В прошлом году у нас был план проходки тысяча метров, — рассказывает Чунихин. — Могли бы спокойно сидеть на нем. Только нужных результатов добились бы лет через десять. Обсудили коллективом и решили на этот год взять три тысячи. Кидать лопатой втрое больше нормы на наших высотах, где и так-то воздуха не хватает, не каждый выдержит. Да и руда не всегда ждет там, где копаешь. Поэтому на легкий успех не рассчитываем. А все же по Акташу и Чаган-Узуну запасы уже в ближайшие годы резко увеличим. Семилетку намерены выполнить в пять лет. Собираемся за этот срок запасы ртути увеличить и в дальнейшем обеспечить сырьем добычу значительно большую, чем сейчас. Особые надежды возлагаем на Курайский хребет. Но орешек крепкий, разгрызть его сможем только вместе с учеными. Александр Александрович вам об этом лучше расскажет — он участвует в этом деле.
Главному геологу Александру Александровичу Оболенскому двадцать восемь лет. У него резкие черты лица, прямые суждения и пристальный взгляд. Ему не довелось еще проходить таких университетов, как Чунихину, но в его активе недавно законченный Воронежский университет, энтузиазм молодости и склонность к исследовательской работе.
