Здесь же берет начало панамериканское шоссе — обычная асфальтированная дорога, которая вскоре делается узкой и извилистой. Она проходит через маленькие городки, через старые узкие аллеи с белесыми стволами деревьев, через расселины скал. Сгрудившись в этих тесных дефиле, напоминающих бутылочное горлышко, машины вытягиваются в цепочку и медленно двигаются двумя встречными рядами, едва не задевая друг друга.
Перед Маракаем дорога к Ориноко сворачивает в юго-восточном направлении и бежит дальше мимо светло-зеленых возвышенностей.
Вдоль дороги одиноко стоят ветхие хижины. В тени сидят их обитатели и словно чего-то ждут.
Коровы и мулы пасутся у самой дороги; нередко они ложатся отдохнуть на ее проезжей части или бредут по ней, не обращая ни малейшего внимания на машины. В этом случае шоферы вынуждены либо объезжать, либо сгонять их с дороги, осторожно упираясь радиатором машины в зад или бок упрямого животного.
Внезапно набегает волна каких-то неведомых ароматов: возможно, это сильный запах пряностей, а может быть, благоухание цветов, и вам даже кажется, что у этого благоухания есть цвет — желтый или фиолетовый. Так может пахнуть анис или тимьян бальзам или лилии. Начинается дождь, вернее, маленький дождик, чьей влагой сейчас задымятся земля и вся растительность. Благоухание возникло как раз перед дождем, словно в предчувствии его.
Синие дали над горной равниной! Они необъятнее морских, горизонт здесь выше и бесконечно дальше. Огромные массы облаков словно застыли в необозримых небесных просторах или тихо плывут над землей, непрерывно меняя свой облик. Они образуют причудливые нагромождения мрамора и белоснежные ущелья, а между ледяных обрывов вдруг возникают фантастические очертания голубого храма. Стены обрывов становятся все чернее, чернее, и вот уже они грозно нависают над землей, словно тяжелые горные хребты.
Где-то очень далеко идет сильный дождь, и кажется, будто небо прорезает гигантский пучок темных лучей или на небесную арфу вдруг натянули струны. Но вот тучи рассеиваются по всему небу, превращаясь в легкие букеты цветов или стада пасущихся ягнят.
Эль-Тигре — город нефти
Уже наступил вечер, когда высокогорная равнина превратилась в желтую степь. Царство травы и теней от облаков, бегущих над степью. Наконец исчезают и последние кустарники, высохшие, запыленные и жесткие, словно сделанные из стальных прутьев.
Высокие и острые стебельки травы тоже стали такими жесткими, что разжевать их не под силу даже мулам. Ветер не колышет их, и под его порывами они только вздрагивают, твердые и непреклонные.
