Через пять дней Тихомиров решил, что гипс можно снять, и отвез меня в процедурный кабинет.
Медсестрица хлопала ресницами, поднимая ветер, пилила бинты, глядя не на мою конечность, а на следователя.
– Надо массажи делать и гель втирать, – дала совет напоследок. Думаю, только для того, чтобы Тихомиров посмотрел на нее.
Дима, не откладывая, заехал в аптеку за гелем.
Сколько я ни убеждала этого волонтера, что сумею сделать массаж собственной конечности, доверить мне такое важное дело следователь Тихомиров не захотел.
После ужина усадил меня в кресло и приступил к действию.
Димины руки разминали щиколотку, пальцы давили на какие-то точки, которые, кажется, напрямую были связаны с эрогенными зонами. И чтобы хоть как-то отвлечься, я стала расспрашивать Тихомирова о ходе следствия:
– Что-нибудь известно о Жукове и Французе? – Голос дрожал, выдавая напряжение.
– Да, установлено местонахождение, – прерывисто дыша (от массажа или отчего-то еще?), сообщил Дима, – предъявлено обвинение. У них послужной список длинный, действуют быстро, схема рейдерских захватов земельных паев отработана, и только сейчас удалось их прижать.
– Их арестовали? – спросила я.
Перед глазами возникли цыганские глаза и вишневые губы Француза. Ну почему мне так не везет? Стоит наметить список дел, как рука судьбы вмешивается, разваливает планы и ставит меня в угол на горох.
– Нет, не арестовали. Взяли подписку о невыезде, – в голосе Тихомирова послышалась усталость, – надеюсь, возьмут под стражу в зале суда.
– Да? – вяло реагировала я.
– Твои коллеги должны быть тебе благодарны.
– Да? – прислушиваясь к ощущениям, как попугай повторила я.
– Ну это ведь ты написала заявление в прокуратуру?
Мне с небольшой задержкой удалось сформулировать мысль:
– В общем да, но они и сами бы догадались.
– Они собирались ждать три месяца, как указано в предварительном договоре. А ты ждать не стала.
– А этот Максим Француз – он вообще кто? – спросила я, пряча глаза.
– Финансист.
– Умные мужики, нет бы на пользу отечеству свои таланты приложить.
– Теперь это не модно.
Во время массажа кожа у меня была перманентно «гусиной», лоб следователя покрылся испариной, но никаких посягательств или даже намеков на посягательство он себе не позволил. «Неужели импотент? Или гей? Большие и сильные часто оказываются геями», – ухватилась как за соломинку я за спасительную мысль.
Дима поднял на меня взгляд, подернутый пеленой:
– Ну, как ты?
«Он еще издевается», – едва сдерживаясь, подумала я.
