— Но этим же все занимаются, — запротестовал я.
Она кивнула.
— Выходит, мне нет места в этой жизни. Лучше умереть.
Я ощущал беспричинный стыд. Мне вдруг открылось, что земной женщине жизнь на Альмарике показалась бы невыносимо грубой и ограниченной, но совершенно невероятно, что такие же чувства может испытывать местная уроженка. Если другие женщины Котха и хотели большей нежности со стороны своих мужчин, то никак этого не выказывали. Судя по всему, им было достаточно, что у них есть кров и защита, и они безропотно сносили грубое обращение со стороны сильного пола. Я подыскивал слова и не находил их. И внезапно ощутил всю свою неотесанность и грубость, свое примитивное варварство и в замешательстве встал.
— Я отведу тебя назад в Котх, — сказал я беспомощно.
Она пожала красивыми плечами.
— Что ж, если хочешь, можешь посмотреть, как отец выпорет меня.
Ко мне вдруг возвратился дар речи.
— Он не выпорет тебя, — отпарировал я со злостью. — Если он тронет тебя хотя бы пальцем, я сломаю ему хребет.
Она быстро взглянула на меня, в расширившихся глазах мелькнул внезапный интерес. Моя рука вдруг сама собою обвилась вокруг ее стана, голова приблизилась вплотную к прекрасному лицу, и я пристально посмотрел ей в глаза. Ее губы раскрылись, и если бы это безмолвное мгновение длилось чуточку дольше, то не знаю, что бы произошло дальше. Но внезапно она побледнела, и из раскрытых губ вырвался крик ужаса. Ее глаза что-то увидели за моей спиной, а воздух вдруг наполнился биением крыльев.
Я резко повернулся и тоже увидел над нами в воздухе множество темных форм. Яги! Крылатые люди Альмарика! Я считал рассказы о них почти мифами, и вот они здесь, загадочные и ужасные. Вскочив на ноги, я схватил разряженный карабин словно дубину. У меня не было времени рассмотреть их подробнее. Они были чернокожими, жилистыми, с мощной мускулатурой. Сложением напоминали обычных людей, если не считать огромных кожистых, словно у летучих мышей, крыльев, растущих из плеч. На них не было никакой одежды, только набедренные повязки. Короткие изогнутые клинки служили им оружием.
Когда передний яг с поднятым ятаганом устремился вниз, я привстал на носки и с размаху ударил его карабином. От удара ложе карабина разлетелось в щепки, а узкий череп яга треснул словно яичная скорлупа. В следующее мгновение нападавшие роем закружились в воздухе вокруг нас, а кривые лезвия засверкали со всех сторон словно вспышки молнии: огромные крылья мешали им нападать одновременно.
